Когда Ита заметила мой интерес к этой вещице, то подошла, чтобы повнимательнее рассмотреть ее, и, увидев инициалы, восторженно воскликнула:
— Почему на ней стоят твои инициалы, Никола? А кстати, великолепная вещичка — ее можно использовать в качестве косметички! — Она на мгновение замолчала, затем, застенчиво взглянув мне в глаза, спросила: — Могу я купить ее для тебя?
Наверное, таким образом она хотела отблагодарить меня за то, что я встала на защиту Брайана Карбери. Я была рада, что то происшествие сблизило нас. Я почувствовала, что ее желание подарить мне эту табакерку было важным событием в нашей дружбе, и даже не нашлась, что сказать. Наше неловкое молчание нарушил Дерри. Он подошел к нам, чтобы сообщить, что кольцо Делани выставлено в отдельном шкафчике.
Эмер смотрела на кольцо как завороженная — выглядело оно потрясающе. Огромный овальный нефрит цвета морской волны был окружен двойным кантом из крошечных жемчужин и рубинов; на фоне бледного цвета нефрита рубины сияли, как капельки огня. Прежде я никогда особенно не интересовалась драгоценностями, но теперь в первый раз в жизни мне нестерпимо захотелось узнать, каково это — обладать таким великолепным ювелирным изделием.
Эмер повернулась к Ите и произнесла как в лихорадке:
— Что бы ни произошло — ты должна купить его! Если бы только Рован не был столь тупоголовым и позволил папе помочь! Я просто умру, если оно уйдет к кому-нибудь еще!
Торги начались, но Эмер не проявляла особенного интереса до тех пор, пока не выставили кольцо Делани. Очевидно, Ита получила инструкции от Рована сохранить его любой ценой, потому что, несмотря на большую конкуренцию, ей все же удалось сохранить за собой преимущество и выкупить его. После этого аукцион был прерван на обед.
Пока люди понемногу покидали большой мрачный аукционный зал, Эмер достала кольцо из пыльного футляра, надела на безымянный палец и подставила к свету, чтобы рубины засияли.
— Когда ты закончишь наконец им любоваться, — саркастически заметил Дерри, — мы сможем пойти на обед.
Маленький пригородный отель просто кишел людьми. Мы пробирались по узкому проходу, ведущему в столовую, а когда проходили мимо открытой двери, ведущей в бар, я услышала громогласное фамильярное обращение миссис Таррант.
— Поди сюда, девочка! — позвала она, видимо, меня. — На пару слов!
Дейзи Таррант сидела за небольшим столиком, в одной руке держа бокал вина, а другой сжимая сигарету.
— Да не все вы! — безапелляционно прогремела она. — Только девочка Флетчер! Я хочу с глазу на глаз поговорить с ней, без всяких подслушивающих ушей Делани.
Неохотно я вошла в многолюдный бар. В густом сигаретном дыму отовсюду доносились возбужденные голоса дублинских дилеров, обсуждавших торги. Миссис Таррант окинула меня критическим взглядом, пока я присаживалась за ее столик.
— И что же ты только делаешь среди этих Делани, малышка? — без обиняков спросила она. — Совсем как ягненок в стае волков.
— Ну, я кто угодно — только не ягненок, — категорично возразила я.
Женщина сухо усмехнулась:
— Выходит, ты в состоянии постоять за себя! Лицом к лицу с Делани. — Она окликнула официанта и заказала оранжад. — Вот что я пила в твоем возрасте, — твердо заявила она. — Дождись, пока станешь такой же умудренной жизнью и возрастом, как я, и только тогда пей что-то крепче. Н-да, мы с Рованом не особенно любим друг друга, — продолжила она, неожиданно сменив тему. — Я не могу переносить это его чертово чувство превосходства.
— А Ита? — суховатым тоном поинтересовалась я. — Ее вы одобряете?
Она нахмурилась, разглядывая сигарету:
— Эта девушка из тех угрюмых личностей, которых я недолюбливаю. Все, что ей нужно, — это муж, но она, вероятно, превратиться в занудную старую деву, если Рован будет продолжать в том же духе.
— О чем вы хотели поговорить со мной? — резко спросила я. К моему собственному удивлению, я чувствовала себя обязанной как-то защитить доброе имя Делани, и к тому же разговоры миссис Таррант о делах, ее не касающихся, казались мне просто верхом наглости.
Она поставила свой пустой стакан и решительно начала: