— Я пыталась выспросить всё у Елены, но она ничего не говорила. Она похоже знала, что меня могут спасти. Но…Там в комноте было много мониторов, и видимо они показывала, где кто находится из их организации. Так же там было и твоё местоположение, Максим. — я посмотрела на напарника, — Я надеялась, что меня кто-то спасёт, но твой датчик был в каком-то баре или клубе… Так что я сдалась, и просто начала расспрашивать Елену. Из её слов, я поняла много вещей. Во-первых, в ЦСВД есть предатель или предатели, потому что у Елены была моя мед карточка, в которой были мои заболевания. В одной из реплик она оговарилась про какого-то Евгения… У меня на этот счёт есть догадки, но это я обсужу с вами потом, — я не двусмысленно посомтрела на шефа. Только с ним я хотела разговаривать. — Во-вторых, им нужно было споймать только меня. Я не знаю, зачем они хотят меня убить, не думаю что это из-за архивов, что у меня.
— Про местоположение еще одного центра, или их главного офиса она ничего не говорила? — подключился Антон
— Нет, ничего не скзаала, но я бы очень хотела её сейчас увидеть, — хищная улыбка появилась на моём лице.
— Мне кажется, что Елена боится тебя, Юля, — Стас сел ко мне на кровать, — вспомни, сколько раз они пытались тебя убить.
— Да, но всё это время ей везло, — впервые заговорил мой напарник, — ты вкурсе, что ты нарушила десяток правил ЦСВД и теперь тебе грозит дисквалификация отсюда?
— Да, — я спокойно кивнула. — Дело в том, что я хоть и была без сознания, я всё каким-то образом слышала
— Как это?! — теперь на меня уставились все, и я поежилась от такого пристального внимания.
— Ну…Всё слышать и ощущать я стала через некоторое время, когда мы ехали в машине. Я не могла ничего сказать, но чувтвовала всю боль, что вызывало вколотое в меня вещество. Хотелось кричать, или хотя бы что-нибьудь от боли сжать, но моё тело попросту не слушалось меня.
Иногда я слышала обрывки фраз Максима и Стаса, и из них поняла, что со мной будет, как только я проснусь, ну или если проснусь… А дальше… Когда меня положили в лазарет, я слышала только как переговаривались Вероника и Павел Николаевич, ну иногда другие врачи…Ещё я чувствовала боль от каждой капельницы, да и вообще всё прикосновения ко мне. Приходилось терпеть боль, и как я поняла, обезболивающее вкалывать мне нельзя было. Ну…вроде это всё… — я стала прокручивать воспоминания, и стало от них не совсем хорошо. Ту боль, что я испытала, даже не чувствовала от пули.
— Ты… точно больше ничего не слышала? — Вероника загадочно посмотрела на меня, а я на мгновение посмотрела на напарника, чей голос у меня в голове и поцелуй в лоб видимо оказался бредом.
— Да, точно. Больше ничего, — я грустно улыбнулась.
— Хорошо, раз ты больше ничего не знаешь, думаю нам пора навестить снова Лену, — Максим встал со стула, и я увидела лёгкий румянец на его бледном лице. О причине его я не задумалась, а вот то, что парень заметно похудел, я отметила.
— Антон, Стас, вы мне нужны. Шеф с ней дальше сам разбирется.
Напарник с ребятами быстро вышли из лазарета, а я осталась наедине с Павлом Николаевичем, который серьёзно на меня посмотрел
— Ты же вроде умная девочка, Юль, зачем так поступила?
После этих слов мне стало действительно стыдно, словно маленький ребенок, которого поставили в угол.
— Меня теперь выгонят? — я чувствовала как в горле встал ком.
— Нет, произойдёт только то, о чём я предупреждал. Ты больш не будешь напарницей Максима, и возможно я переведу тебя в другой отдел. Больше я не буду твои шефом, теперь тобой будет руководить другой человек. Евгений Клыч… Тебе о чём-то говорят это имя и фамилия? — я уставилась на шефа, словно у него на голове рога выросли, — По твоим глазам я вижу, что ты поняла своё новое задание. Вот только… Я думаю, что не стоит кому-либо об этом знать, — шеф подмигнул и вышел, оставив меня одну со своими мыслям
Через некоторое время пришла Вероника, она помогла мне встать с кровати.
— Тебе повезло, кстати, тебя чудом спасли. Не помню таких специалистов, которым бы так везло.
— До поры до времени, — я грутсно улыбнуласьь
— Ты это от своего напарника нахваталась? — Вероника гроздно на меня посмотрела, — странный он, хочу тебе сказать. Как ты тут трупом лежала, так он ни а шаг не отходил, а как…Так, это ты чего на меня вылупилась? — медсестра непонимающе посмотрела, а потом каварно улыбнулась
— Что вы сейчас сказалаи?
— Ничего я не говорила, — девушка побила себя по губам, вспомнив, о чём просил её Миронов пару минут назад. "Молчи, если жить не надоело" повторила про себя девушка слова парня. Конечно же она посмеялась ему в лицо, что он то сделает старшей тётеньке, а потом она задумалась…. Весь ЦСВД знает Максима Миронова как самого непредсказуемого работника, однако недавно его титул украла новая работница, которая сейчас выглядит как смерть.
Как только я увидела себя мельком в зеркале, захотелось провалиться под землю. Это в таком состоянии меня все видели?! В зеркале отразилась бледная девушка с впалыми глазами, и синими мешками под глазами. Я бы даже сказала фонарями, которые могут путь ночью осветить.
Но вскоре всё изменилось… Когда меня выписали из лазарета, Павел Николаевич сказал, что не отпустит меня домой, пока я не наберу килограммов пять. Ночевала я в ЦСВД, мне все вещи выдал Виктор, который прочитал мне нотацию за обман. Шеф рассказал мою причину отсутсвия дома для родителей, и я вначале покраснела, а после спокойно выдохнула, ведь понимала, что могло быть и хуже. Иногда я посещала тренировке в нашем зале, только без напарника. Его я неделю всю не видела, но слышала, что он занимается чем-то с братом и Стасом. Так же в тот день, что я очнулась, я встретилась с Чан Кси. Мы как истинные подружки поперемывали всем косточки, а потом просто она рассказывала про Антона и то, как ей с ним хорошо и тяжело одновременно.
Моим переводом займутся только когда найдут напарницу Максиму, а такое я себе не представляла. Мне было тяжело думать об этом, поэтому я просто тренировалась, развлекалась с Кси, которая тоже в ЦСВД с Антоном на некторое время осталась.
Вероника сказала, что теперь мне ничего не угражало благодоря подруге. Кстати она меня не сразу просвятила в прошлое матери, однако когда всё же рассказала, мне стало казаться это подозрительным.
Но всему рано или поздно приходит конец, как и моему отдыху. Об его окончании я узнала в понедельник днём, за обедом, когда ко мне грустная за стол села подруга.
— Представляешь, Юль, мы уезжаем, — она надула губки, а я улыбнулась, потому что это было очень смешно
— Да ладно тебе, чего так грустишь, будем переписываться, — я ударила её в плечо
— Ага, в прошлый раз это твоей смертью чуть не закончилось. Кстати, у мня для тебя не совсем хорошие новости, — подруга на меня серьезно посомтрела, — это насчёт Максима
— А, он больше не мой напарник, так что серьезным быть не может, — я мухнула рукой и с аппетитом дальше продолжила поедть салатик. Хоть в душе и было чувство тревоги, за его новую напарницу, которую ему повидимому нашли, но я понимала, что ничего не могу поделать.
— Дело в том, что он летит с нами в Автралию.
— И? — это прозвучало от подруги так, словно его хоронить собирались
— Милый его отговаривает, просто похоже он подписывается там на что-то страшное. Ты что-нибудь об экстренной подготовке спецов слышала? — я помотала головой.
— Её Антон проходил вроде, а больше ничего не знаю, — пол года без него? кажется всё было горазде хуже, чем могло быть
— Да, он то её проходил, но вместо пяти месяцев на втором слетел. Юль, туда идут одни самоубийцы. Тось попросил, что бы ты его отговорила, — я поперхнулась кампотом не пойми от чего. То ли от нового смешного прозвища Антона, то ли от его не менее смешной просьбы.
— Слушай, у меня к тебе два вопроса, — я посмотрела на подругу, когда откашлялась, — Антон разрешает тебе так его называть?