― Армине, проводи Анну Александровну к ней в комнату, — попросил Станислав Георгиевич.
― Сама дорогу найдет, ей же уже почти девятнадцать! Не заблудится! — язвительно отрезала женщина, развернулась и вышла из огромной гостиной. Волков на ее грубое высказывание недовольно закатил глаза, но не приструнил Армине.
― Анна Александровна, давайте я вас отведу, — предложил он. Они стали подниматься по лестнице, когда услышали строгое предупреждение, прилетевшее им в спину:
― И смотри мне, Сурен, без прелюбодеяний, мистер “Все будет хорошо!”
От бестактного намека рот открылся сам собой и Анна густо покраснела. Волков же зажмурился, скривился и устало потер переносицу.
― Не обращайте внимания. Это Армине, моя… в общем, она всем заведует в моем доме. Если вам что-нибудь будет нужно, обращайтесь смело к ней.
Смело?! Да к этой хамке Анна в жизни не обратиться! Она никак не могла понять, почему такой человек, как Станислав Георгиевич позволяет этой женщине так нагло себя вести! Ее неприличные намеки оскорбительны!
Они поднимались по лестнице в полной тишине. От его близости и присутствия у Анны слегка подрагивали колени, а ладони взмокли. Она чувствовала, что он бросает на нее украдкой настороженные взгляды, словно изучает ее. От этого осознания губы почему-то сами расплывались в улыбке, а лицо заливалось краской. И снова зазвучала музыка… тихая мелодия, очень нежная и лирическая. Анна обязательно должна ее записать, как только ей удастся добраться до рояля!
Когда они вошли в отведенную ей комнату, Волков недоуменно обвел богато обставленное помещение, словно в первый раз его видел и уточнил:
― Вас устраивает эта комната? Вам удобно?
― Да, спасибо огромное, — улыбнулась Анна. — Я вам очень благодарна. За все. Станислав Георгиевич, — она шумно сглотнула и задала мучающий ее вопрос: — Что это был за человек? Почему он хотел меня… убить?
Волков отвернулся и стал нервно вышагивать взад вперед. В ожидании его ответа Анна не смела шелохнуться. Наконец, он остановился у окна, засунул руки в карман и посмотрел вверх на ночное небо.
― Анна Александровна, вы должны выйти за меня замуж! — неожиданно выдал он.
― Простите? — Анна обомлела и даже попятилась на несколько шагов назад.
― Ваш отец прописал несколько пунктов в завещании, где говорится, что ваш будущий супруг наследует тридцать процентов акций его детища. Боюсь, брак со мной — единственный способ отвоевать обратно завод вашего отца, который у вас отобрали. Вдобавок, если вы станете носить мою фамилию, вас пальцем больше никто не тронет. Даю вам слово.
― Я не понимаю…
― Мне очень жаль, но ваших родителей и брата убили, — с полной уверенностью заявил Волков. — Эти люди обманом заставили вас подписать необходимые им документы. А вчера покушались на вашу жизнь.
― Что? Как? Нет, мне сказали, что произошел несчастный случай и…
― Это вранье, — отрезал Волков. — В скором времени я найду тех, кто за этим стоит. И они обязательно заплатят за все, — весь облик этого решительного мужчины кричал о том, что он еле сдерживает дикую ярость, иначе давно бы разгромил все вокруг себя. — Тем не менее, чтобы вернуть вам завод, мы должны оформить брак. Естественно, фиктивный.
― Эдуард Степанович сказал, что у папы были долги, что коллекторы…
― Ваш Эдуард Степанович теперь прекрасно живет в вашем доме, который вы ему и “подарили”, — усмехнулся Волков. — Вы подписали дарственную на передачу своего личного имущества вашему адвокату.
― Я? Нет, я подписывала документы на оплату долгов. Нет! — она затрясла головой, отказываясь верить. — Он друг моего отца и… он не мог!
― “Друг” вашего отца воспользовался вами, — сказал Волков. — Думаю, он состоит в сговоре с этими людьми. Я обещаю, что верну вам все причитающееся.
Ошарашенная неожиданной новостью, Анна сжалась и в ужасе прикрыла глаза. Их убили? Всех? Даже Николашу? Невольные горькие слезы стали катиться ручьем по щекам. Это какое-то безумие! Четыре человека погибли из-за злосчастного завода!
― А кто мне родителей вернет? — тихо спросила Анна. — Брата? Бабушку? Может быть, вам удастся помочь мне получить наследство, но мою семью обратно вернуть вы не сможете! — Она замолчала и отвернулась, негромко всхлипывая.
― Анна Александровна…
― Вы говорите, что те, кто навредил моей семье, понесут наказание, — она сминала пальцы, пытаясь унять внезапную лихорадочную дрожь. — Но что это изменит? Разве это воскресит моих родных? Разве это поможет унять мою боль? Я потеряла их, Станислав Георгиевич. Никакой завод и никакие деньги не восполнят мою утрату.