В прихожей темно. Включаю свет и нахожу глазами неожиданный сюрприз. На обувной тумбе лежит букет разноцветных Гипсофил в голубой оберточной бумаге, а рядом маленькая черная бархатная коробочка с неизвестным содержимым. Из цветов торчит небольшая розовая открытка. Незамедлительно беру её в руки и на обратной стороне читаю текст, написанный ровным размашистым почерком:
«Дорогая Соня, поздравляю тебя с первым учебным днем в университете. Знаю, что ты с успехом пройдешь этот путь до конца. Я в тебя верю. Стас».
Бережно откладываю открытку в сторону, будто это самое дорогое, что у меня есть. Затем открываю бархатную коробку. От предмета, лежащего в ней, перехватывает дыхание.
Глубоко вдыхаю, когда достаю золотую цепочку с удивительной красоты подвеской в виде птицы Феникс. Мифологическое существо гордо раскинуло в одну сторону свои крылья, а в клюве держит незнакомый камень в форме сердца под цвет моих глаз.
Неизвестно откуда взявшаяся слезинка скатывается по щеке, даря губам солоноватый вкус.
— Стас, спасибо, — шепчу в пустоту квартиры, изумленная подарком. Дома никого нет.
Иду в свою комнату и начинаю безудержно рыдать, не выпуская из рук драгоценный подарок от любимого человека.
Это подвеска будто говорит мне: «Соня, пора оставить прошлое и возродиться вновь».
Окончательно рушатся барьеры холодности и отрешенности, которые я выстроила после известия о смерти бабушки. Отстранилась от всего мира и от Стаса. Боль заглушила все мои человеческие чувства и даже притупила любовь. Думала, что осталась одна наедине со своим горем, но сильно ошибалась. Вокруг меня всегда были люди, которые без слов поддерживали, любили и окружали заботой.
Мы со Стасом отдалились друг от друга в последние месяцы. Я скучала по нему, но в тоже время не особо интересовалась, где мой мужчина и чем занят. Не задевало, что он не ночует дома. Прежняя Соня рвала бы и метала, выясняя всё это. Продолжала бы добиваться взаимности. Ведь мама учила, что за своё надо бороться. Но та Соня решила похоронить лучшую часть себя вместе с бабушкой. И стала безликой.
Прихожу в себя, когда слышу голоса в квартире. Резко привожу себя в порядок. Расправляю черную расклешенную юбку, заправляю в нее вылезшую бледно-розовую блузку, но скрыть опухшие слезы не удается. Выхожу встречать двух дорогих мужчин в таком виде, какой есть.
Сразу же ловлю на себе пару прекрасных голубых глаз, в которых проскакивает беспокойство.
— Что случилось? Почему ты плакала? — чуть ли не вторят друг другу отец с сыном.
— Всё хорошо, это от счастья, — кидаюсь к ним в объятия, — спасибо, что вы у меня есть, — уже тише произношу слова благодарности. Они лишь крепче обнимают в ответ. Мужчины в этой семье редко проявляют свои чувства словами. Они показывают их делами.
— А где вы были?
На мой вопрос отец с сыном расцепляют руки и показывают на пакет с тортом из моей любимой кондитерской, который я и не заметила в руках Стаса.
— Ну что, молодежь, пойдемте пить чай, хватит тут обжиматься, — делает серьезный вид отец семейства, при этом глаза счастливо улыбаются.
— Так точно, товарищ Волков, — негромко кричит Стас в след отцу, который уходит с тортом на кухню.
— Можно тебя на секунду? — зову Стаса в комнату, чтобы поговорить наедине. Он кивает в знак согласия.
Закрываю за нами дверь и, не думая, запрыгиваю на Стаса, скрещивая свои длинные ноги о его талию. Прислоняю вмиг потяжелевшую голову к его ключицам, вдыхаю давно забытый любимый аромат апельсиновой цедры с ноткой бергамота. Как же сильно я соскучилась по нему.
Стас от неожиданности чуть ли не падает, подхватывает меня за ягодицы и прислоняется к двери, но не отпускает. Чувствую, как напрягается его тело.
От его запаха крышу сносит напрочь. Нет ни одной ясной мысли в голове, только первобытные инстинкты заполучить желаемое. Не могу удержаться и целую его в шею.
Мужчина, застигнутый врасплох, резко опускает меня на пол и отстраняет от себя на расстоянии вытянутой руки.
— Что это сейчас было? — шипит сквозь зубы, явно разозленный моим поведением.
— Благодарность, — бросаю в лицо и отворачиваюсь от него к окну. На улице такая прекрасная солнечная погода, не то, что атмосфера холодности, которая выросла между нами за доли секунды.
— Благодарность? — переспрашивает Стас и разворачивает к себе, больно схватив за руку.
— Ты на всех мужиков вешаешься с поцелуями в качестве благодарности? — злость не утихает в его взгляде. Вот теперь становится обидно. Нет ни одного мужчины в мире, кроме него, кого касались мои губы.
— Нет, ты единственный был и есть, — даю честный ответ, не отрываясь от любимых голубых глаз. Он еще о нашем страстном поцелуе ничего не помнит.
— Браво, — хлопает в ладоши Стас, — я смотрю, прежняя Соня вернулась. А я то, грешным делом подумал, что ты образумилась.
Стас еще что-то хочет добавить, но входящий звонок прерывает наш неприятный разговор. Может оно и к лучшему. Успокоится, тогда и поговорим.
Подслушать, о чем говорит собеседник, не получается, так как Стас прикрывает мобильник рукой. Доносится лишь отдаленный женский голос.
— Хорошо, я сейчас спущусь, — единственное, что говорит Стас, — а с тобой у нас будет отдельный разговор, — кидает уже в мою сторону и уходит, громко хлопнув дверью. Псих, но всё равно любимый.
— Буду с нетерпением ждать. Если для того, чтобы увидеться с тобой надо будет идти на такие жертвы, то я согласна, — говорю твердым голосом в пустоту. Жаль, что он не слышит.
На звук хлопнувшей двери в комнату влетает Виктор Александрович.
— Что у вас тут происходит? — недовольство так и сквозит в его голосе.
— Да ничего особенного, просто Стас не обрадовался старому другу, который вернулся, — даю односложный ответ ничего не понимающему пожилому мужчине.
— А пойдемте пить чай, ваш сын сегодня вряд ли вернется, — делаю свои выводы, наблюдая через окно, как Стас усаживает в свою машину жгучую брюнетку в красном коротком платье, выгодно подчеркивающем нужные места.
Глава 12
На следующий день собираюсь выяснить, что за «прекрасную» даму усаживал в свою машину Волков. Поэтому сразу же после учебы еду на встречу с одним замечательным специалистом в сфере добычи различного рода информации, которого давно не видела. Убью двух зайцев одним выстрелом. Встречаемся с другом на Краснопресненской набережной, откуда открывается шикарный вид на Москва-Сити. Погода хоть и ветреная, но достаточно комфортная для недлительных прогулок.
— Дим, я вчера видела Стаса с какой-то девушкой. Кто она? — начинаю с ходу, чтобы быстрее во всем разобраться и начать действовать.
Мужчина тяжело и разочарованно вздыхает, услышав вопрос.
— Соня, в этот раз не лезь. Там не всё так просто, — серьезным тоном предупреждает Пономарев, — то, что в прошлый раз тебе повезло, не значит, что получится и в этот.
Дима вспоминает случай двухлетней давности, когда Стас увлекся своей коллегой Ириной Золотаревой. Никогда не забуду эту наглую стерву. Случайно подслушала её разговор с подругой в кабинете полицейского участка, когда пришла к Стасу на работу. У него как раз тогда был день рождения. Эта тварь хотела обманом женить Волкова на себе, повесив на его шею чужого ребенка. Залетела неизвестно от кого и собиралась рожать.
Пришлось быстро разбираться с ней. В тот же день позвонила Пономареву и попросила о помощи. Он не хотел в это вмешиваться, но, к счастью, смогла его уговорить. Через неделю были готовы результаты.
Досье получилось внушительным. Диме удалось собрать достаточно компромата, чтобы избавиться от неё раз и навсегда. И на следующий же день это красная папка лежала на столе в ее кабинете. Ни о чем не собиралась просить, просто приказала ей уволиться из органов и оставить Стаса в покое. Ирина была в шоке от шантажирующей малолетки. Но сделала правильный выбор и исчезла из наших жизней. Иначе пришлось бы коротать свои деньки за стенами другого учреждения, где таким, как она, приходится ой как несладко. Не знаю, что эта тварь сказала Стасу, но он перебесился и забыл о ней.