Саид посмотрел на меня долгим взглядом, пожара, огня там не было, только вежливое внимание. Меня швыряло в разные стороны от этих глаз, как они могут быть одновременно притягивать и отталкивать.
Он лишь кивнул. Я хлопнула дверью. Некоторое время смотрела на тонированное стекло автомобиля, через секунду джип тронулся с места. Странный человек.
Армина
Мама всегда говорила мне, что ревновать мужчин бесполезно.
Особенно своих мужей, таких властных, таких уверенных в себе.
Мама всю свою жизнь молчала, когда отец отсутствовал по несколько дней, всегда с улыбкой его встречала, не упрекала, не устраивала скандалы. Она растворялась в детях. Наверное, они и стали тем якорем здравомыслия.
Когда мне сообщили, что выхожу замуж, не поинтересовавшись хочу или нет, я просила Аллаха только хорошего мужа, чтобы не обижал.
Знала много семей, где мужья поднимали руку на жен, принижали их, презирали. Я не просила любви, ибо понимала, такое чувство недопустимо в браке по договоренности. Саид мне понравился с первого взгляда. Он в первую нашу встречу украдкой улыбнулся только мне, стирая эту улыбку, когда наши отцы обращались к нему.
Тогда поняла, что смогу его полюбить.
Моя любовь к нему взрастала с каждым прожитым днем рядом, это не была сумасшедшая, сносящая все принципы-стереотипы любовь.
Это была штилевая, спокойная любовь, качающая на тихой глади.
Пока…пока в нашу жизнь не ворвалась его жизнь. Другая жизнь, которая была у моего отца, была у его отца, у него самого. В глубине души знала о параллельной жизни, знала смысл всех отлучек, всех странных звонков, но предпочитала закрывать глаза и не замечать.
Другого поведения просто не оставалось.
— Армина! — в столовую вошел Саид, замер на пороге, внимательно устремляя на меня спокойный взгляд. Я вздрогнула и вскинула на него глаза. Ревность кольнула больно, хотелось крикнуть на него, хотелось спросить, где его носило всю ночь. Впервые я почему-то не могла заснуть, чувствовала сердцем, что эта ночь стала каким-то поворотом в наших жизнях.
— Где ты был? — с вызовом спросила, в первый раз потребовав ответ на отсутствие. Голубые глаза стали холодными кусочками льда, губы плотно сжались. Ему не понравился мой вопрос. Он сканировал мое лицо, вызывая дрожь в теле, холодок вдоль позвоночника, но я смело смотрела ему в глаза. Дрогну, сломает сразу же, даже не посмотрит, что жена. Когда Саид отвернулся, так и не ответив на вопрос, ушел в глубину дома, облегченно выдохнула. Я жутко боялась, что не сумею выдержать этот минутный прессинг. Слезы жгли глаза.
— Армина! — мама неслышно появилась рядом, ласково погладила по голове. — Не надо так близко к сердцу принимать его отлучки. Ты сама знаешь, что своими вопросами ничего не добьешься!
— Я не могу больше так…. Моя чаша терпения переполнилась, я все эти годы молчала, но сейчас у меня болит здесь! — приложила руки к груди. — И мне тяжело, знать, что в его жизни есть другие женщины!
— Ты уверена, что тебе изменяют?
— Я чувствую. Я каждый раз интуитивно знаю, когда он приходит домой от другой! И самое ужасное, что сейчас во мне поселился страх перед будущим. Впервые я не уверена, что будет завтра!
Армина! Тише! — мама обхватила мою голову и прижала к своему животу. — Тише! Это наша участь, мы должны с достоинством принимать все, что нам уготовано! Для таких мужчин семья это святое, за пределами может быть сколько угодно доступных женщин, но от них он уйдет домой. От них он всегда приходит к тебе! Просто у мужчин есть иные потребности… — в голосе мамы услышала смущение, подняла голову.
— В смысле?
— Доченька, — мама отпустила мою голову и села рядом, понизив тон разговора до шепота. — Есть иные отношения между мужчиной и женщиной. Саид же не требует от тебя ничего странного?
— Если ты говоришь сейчас о наших отношениях в постели, то все как обычно.
— Тебе с ним хорошо?
— Всегда.
— Это хорошо, — мама отвела глаза и затеребила салфетку. Стол был сервирован к скорому ужину. — Поговори с Саидом, поинтересуйся его желаниями в плане близости. О таких вещах лучше говорить с мужем, он сам тебе скажет, что можно, что нельзя…
Наш разговор прервали мальчишки, которые с шумом вбежали в столовую и одновременно загалдели. Каждый требовал то сока, то воды, то печенку. Суета вокруг детей на некоторое время отстранила от вопросов, которые крутились на кончике языка. За ужином я пристально посматривала на Саида, которые спокойно ел, уткнувшись в планшет. Баловство сыновей сразу же прекратил одним строгим взглядом, все чувствовали, что его лучше не злить.