— Я могу посодействовать…
— Нет! – перебил, раздраженно потирая лицо ладонями. – Я сам. Это моя война, ты в ней не участник и даже не зритель, так что лети в свои Эмираты и не забудь про женщин. Мать уже дома, теща тоже у своей родни под защитой, так что как только самолет взлетит, выдохну с облегчением! – повернулся к диванам, дети сидели в гаджетах, Армина смотрела перед собою, держа Амана, Арина смотрела на дочь. Каждая была по-своему мне дорога, каждая уже была частью моей жизни, отделить кого-то было невозможно. Я должен был что-то сказать, но не знал, к кому подойти первой, кого обнять, кого целовать. Конечно, Арину я хотел больше всего, до боли во всем теле. Я по-прежнему завишу от нее, меня ломало не первый день, глядя на нее и не сметь притронуться. Даже мимолетное прикосновение вызывало дрожь во всем теле, приливая кровь к голове и к паху. Армина после последнего разговора меня стала напрягать, я действительно задумался над ее словами по поводу перебежки на сторону врагов, поэтому сейчас во мне к ней была только настороженность, подозрение и отторжение.
Подошел сначала к детям, каждого обнял, поцеловал в лоб, на Ахмете задержался, глядя ему в глаза. Почему-то в это мгновение он мне показался таким взрослым. Он смотрел без улыбки, серьезно.
— Я защищу маму и Арину, пока тебя не будет рядом! – его твердость голоса и уверенность позабавила, но не посмел улыбнуться, кивнул.
— Ты моя надежда и опора, когда меня нет! И младших не забудь защищать, особенно Анну, она девочка и совсем еще крошка, ей твое покровительство очень необходимо!
— Я тоже буду ее защитником! – вклинился Али, прислушиваясь к нашему диалогу.
— Конечно, мой хороший, я в тебе не сомневался!
— А во мне? – Азамат смотрел колюче, он в очередной раз мне напомнил себя, когда остался с отцом. Моя темная сторона была в этом ребенке. Это пугало и радовало, здесь генетической экспертизы не требовалось.
— Подойди ко мне! – поманил его к себе, обнял за плечи, притягивая к груди. – Всегда держи в узде своего внутреннего зверя, не давай ему кусаться! – зашептал ему на ушко, следя за Арминой, которая пыталась услышать наш разговор, за Ариной, которая тоже смотрела с искоркой любопытства.
— А откуда ты о нем знаешь? – удивленно просипел сын, потрясенно заглядывая мне в глаза. Я погладил его по голове. Потом его карие глаза догадливо сверкнули. – Он и в тебе есть? Да?
— Да. Поэтому выпускай его только на чужих, на тех, кто представляет угрозу, родных и близких нельзя пугать.
— А на Амана как быть? – я напрягся, сжимая плечо Азамата, он скривился от боли, ослабил хватку.
— Его ты тоже защищаешь! – тряхнул его, злой огонек вспыхнул еще ярче. – Азамат, ты слышал, что я тебе сказал?
— Да…
— Без самодеятельности!
— Но…
— Никаких «но»!
— Но пап…
— Азамат! – мы смотрели друг другу в глаза, и эта мелочь передо мною даже не думала отводить взгляд в сторону, но я все же был более опытным, ломал и не таких щенков, поэтому сын вздрогнул и все же опустил глаза, показывая всем своим видом покорность и согласие. Потрепал его по голове, направился к Армине. Она поспешно встала. Я погладил по голове спящего Амана, нагибаясь к его лбу, потом поцеловал Армину в лоб. Она смотрела на меня с осуждением, с укором.
— Мы на долго расстаемся? – ее вопрос остался без ответа, я пытался взглядом предупредить, чтобы Арину не думала обижать. По тому, как Армина надменно поджала губы, поняла без слов и отвернулась.
К Арине шел немного нервным, она встретила меня спокойным взглядом, только в уголках глаз затаилась обида. Нехотя отдала спящую Анну, вся подобралась, как самка, готовая в любую минуту защитить своего детеныша. Я кинул быстрый взгляд через плечо, на нас смотрела Армина темным яростным взглядом.
— Я могу уехать по своему усмотрению? – ее голос звенел от напряжения.
— Только после моей смерти, - вдохнул сладкий запах темной макушки, касаясь губами лба дочери. Посмотрел на Арину. – Я тебя по-своему любил…
— Ты так говоришь, будто прощаешься навек! – ее губы иронично изогнулись, скрестила руки на груди. Я смотрел ей в глаза, понимая, что возможно больше никогда не увижу ее голубые глаза, не услышу на своих губах ее признания, не почувствую под ладонью, как бьется ее сердце, не запутаюсь пальцами в ее светлых прядях.
— Прости за все… - ее красивый лоб нахмурился, впервые она задумалась над моими словами, поза сразу стала напряженной.
— Саид…ты хочешь сказать… - ей не хватило воздуха, она приложила руки ко рту. Я покачал головой. – Ты шутишь?
— Арин, я не объясняю жене, что происходит, но тебе кое-что расскажу. Вы сейчас летите в Эмираты к отцу, я не знаю, что случится потом, но, если вдруг меня не станет, он даст тебе документы, которые предоставят выбор, где жить. В Россию ты с ребенком не возвращаешься.