Ежедневно утром вставал раньше всех и шел на пляж, где терял счет времени, тоскливо смотрел на горизонт, вспоминая свой сон, где Арина с Аишей уходили в пучину морского дна. Меня тянуло на глубину, нырял, но вода словно выталкивали на поверхность. И когда выныривал, на песке сидела Анна. Такая маленькая и одинокая. Каким шестым иль десятым чувством она ощущала мою внутреннюю боль, не знал, но именно в самые трудные минуты, когда срывался, пытаясь достать дна, она меня ждала.
— Папа!!! – на меня со всего разбега плюхнулась черноволосая девчушка. Она обхватила меня руками за шею и уткнулась лицом в щеку. Я наблюдал, как Аман робко подошел к нам. Он единственный никогда не вел себя рядом со мною вольно, всегда спрашивал разрешения, ждал моего одобрения, моего решения. С чем это было связано, не находил ответа, ни разу никому не говорил, что Аман не мой сын, не вел с ним себя по-другому, но видно все закладывается на уровне генов. Документ об отцовстве давно был сожжен.
— Аман! – поманил его рукой. Мальчик подошел ко мне, встал рядом. Улыбнувшись ему, взял за прохладную ладошку и притянул к себе. Я смотрел на горизонт, слушая сопение двух детей, цепляя взглядом других двоих, которые играли с собакой. Жить…как-то жить, они во мне нуждаются. А Арина с Аишей подождут.
Конец