- Асока! – в след убегающей ученице громко выкрикнул Энакин, как-то беспомощно протянув руку в ту сторону, куда удалялась тогрута, будто подобным образом пытаясь её остановить.
Так и не догадавшийся об истинных причинах такого поведения своей ученицы, да и вообще слабо сообразивший, что и почему сейчас произошло, генерал тоже не стал медлить и молниеносно направился за ней.
Комментарий к Глава 3. Мечи - это твоя жизнь, Часть 1
========== Глава 3. Мечи - это твоя жизнь, Часть 2 ==========
Асока бежала, бежала прочь из храма по большим просторным коридорам здания до тех пор, пока не столкнулась с кем-то весьма стойким и твёрдым. С огромной силой врезавшись в «таинственного незнакомца», что очень вовремя помешал ей покинуть Орден, девушка аж отлетела назад и, небрежно плюхнувшись на пол, больно ударившись спиной и локтями. Человек, которого Тано только что чуть не сбила с ног, похоже, тоже не ожидал такой внезапной «встречи» но в отличии от Асоки, всё же смог остаться в прежнем положении. Оказавшись на полу и так донельзя разгневанная тогрута, ощутила новый прилив злобы и ярости. Мало того, что девушка не хотела задерживаться в этом треклятом месте ни секунды дольше, а из-за какого-то нерасторопного болвана, покинуть здание Асоке не удалось настолько быстро, насколько она этого желала, так теперь ещё в дополнение ко всем её неприятным ощущениям от ломки, Тано испытывала и боль в ушибленных локтях и спине.
- Смотри куда прёшь, идиот! – громко выругалась взвинченная тогрута, усевшись на гладкой и ровной поверхности и поднимая глаза на «незнакомца» с таким выражением лица, как будто была готова вот-вот вскочить с места и наброситься на своего «обидчика», обнажив клыки и желая разорвать того на миллионы маленьких кусочков.
Возможно, сегодня Тано совершила бы и этот необдуманный поступок, если бы прямо перед ней не оказался тот, кого она мечтала увидеть так давно, а именно Пло Кун.
Прибывший в храм пораньше кел-дор, нехотя, но всё же собирался выполнить просьбу Скайуокера. Да, Пло не видел смысла в этой встрече, смысла в том, чтобы вести с Тано душеспасительные беседы, на коих упорно настаивал Энакин, но всё же Кун дал последнему своё слово, а кел-дор был крайне ответственным джедаем. И если уж он пообещал Скайуокеру поговорить с тогрутой, то был в этом какой-то толк или нет, обещание нужно было сдержать. Именно потому, по прибытии в храм узнав о том, что Асока и Энакин находились в данный момент в тренировочном зале, кел-дор сразу же поспешил туда. Выполнить просьбу Скайуокера следовало как можно быстрее. В конце концов, чем раньше Энакин увидит бесполезность этого разговора, тем скорее поймёт, что Асоку уже нельзя спасти. Нет, Пло не был жестоким или бесчувственным, он не был и абсолютно безразличным, но в отличии от молодого и неопытного Скайуокера, он отчётливо осознавал реальную картину происходящего и понимал, что в подобных ситуациях вряд ли можно было действительно что-то сделать. Кун прожил немало лет, и за его долгую, полную приключений и опасностей жизнь джедая ему довелось повидать многое, в том числе и людей, на которых воздействовали наркотики. Подсев на это гиблое дело, многие потом пытались остановиться, бросить, близкие многих из них так же отчаянно, как и Скайуокер старались спасти дорогих им людей. Но из этого ничего не получалось. Наркоманы, словно тяжёлый камень, всё сильнее и сильнее опускались на дно, дно жизни, и невольно тянули за собой всех тех, кто находился рядом с ними. Это приводило лишь к драмам и страданиям, а порой даже к непоправимым последствиям и смерти, причём не только наркоманов. Отчего Куну действительно было жалко, но жалко не Асоку, которая сама не осознавала, что творила и какие боль и вред приносила и себе, и близким ей людям своими безумными развлечениями, при этом испытывая лишь наслаждение и нереальный кайф от собственной зависимости, а скорее Энакина, который, даже не принимая наркотики, теперь постоянно обязан был бороться с их последствиями. Жить жизнью «родственника наркомана», то есть посвящать всего себя попыткам спасения Тано, при этом постепенно ломая и уничтожая собственное привычное для него существование. И Пло трезво осознавал, что если из этой парочки наркоманка и её жертвенная нянька возможно было хоть кого-то вернуть на путь нормального джедая, то сделать это можно было лишь убедив одного из них остановиться, прекратить рушить собственную жизнь. И благоразумнее было уговорить Скайуокера, нежели глупую и взбалмошную девчонку, зависимость которой уже была так сильна, что даже её характер и поведение постепенно начинали меняться. Но для этого изначально следовало выполнить просьбу Энакина, наглядно показав тому, всю бессмысленность и бесполезность подобных мер.
- Здравствуй, Асока, - спокойно, и казалось вообще абсолютно без эмоционально, произнёс Пло, протянув девушке руку, чтобы помочь подняться.
До того момента, как её взгляд невольно упал на «приёмного отца», Тано, изъедаемая раздражением, гневом и яростью, продолжала хаотично копошиться на полу, потирая ушибленные места. Девушка всё ещё была в крайне дурном настроении из-за случившегося и пережитого ей сегодня. Но лишь только Пло попал в поле зрения юной тогруты, как все эти «последствия» общения со Скайуокером во время нереальной ломки в один момент испарились. Тано была так рада видеть Куна, встретить его спустя столько месяцев разлуки, что гнев и ярость будто сами собой куда-то улетучились, прихватив заодно и раздражение от неприятного, щекочущего и выворачивающего каждую мышцу внутри тела ощущения.
- Магистр Пло! – громко воскликнула Асока, и её карамельных губ коснулась искренняя счастливая улыбка.
Девушка охотно приняла помощь «приёмного отца» и, ловко вскочив на ноги, тут же ещё более восторженно добавила:
- Я так рада вас видеть!
Обуреваемая новыми, на сей раз положительными эмоциями, Тано быстро приблизилась к кел-дору и, даже не задумываясь, резко заключила его в свои объятья. Только сейчас тогрута действительно осознала, как все эти месяцы ей не хватало присутствия Пло. Как сильно она соскучилась по второму по значимости в её жизни близкому и родному существу, после, конечно любимого и одновременно ненавистного ей Скайуокера. Но вот о нём сейчас как раз думать и не хотелось. Столько времени не видев Куна, не слышав о своём «приёмном отце» почти ничего, Асока буквально сгорала от желания поговорить с ним, узнать о его жизни, просто побыть рядом. И девушка была несказанно рада той счастливой случайности, которая свела их именно сейчас в этом коридоре. Похоже сегодняшний день, богатый на приятные сюрпризы и эмоции, должен был преподнести Тано ещё немало всего хорошего. Вот только кел-дор не совсем разделял восторга «его маленькой глупой дочурки».
- Джедай не должен так открыто проявлять свои эмоции. Привязанности недопустимая роскошь для настоящего воина. Я много раз говорил тебе об этом, Асока, - даже ничуть не изменившись в лице, хотя и позволив себя обнять, Кун легко отстранился от Тано, вновь образовав между ними допустимое Кодексом расстояние, а затем немного задумчиво добавил, - Как проходит твоя экскурсия по храму?
Хотя, в общем-то, Пло и сам видел, что всё было не так уж и гладко.
Не совсем поняв, но при этом несколько разочаровавшись реакцией на её приветствие «приёмного отца», девушка невольно отодвинулась от кел-дора и попыталась было что-то возразить:
- Но я уже не дже… - договорить фразу тогруте так и не удалось, потому как в этот момент в коридоре около них наконец-то появился Скайуокер.
Тяжело дыша после бега, Энакин быстро приблизился к собеседникам и, даже не обращая внимания на присутствие Куна, взволнованно и правда непонимающе задал вопросы:
- Асока… Что произошло? Почему ты убежала?
Услышав знакомый голос учителя, девушка как-то сама собой взглянула в его сторону, вновь перевела глаза на Энакина, и созерцание её безупречного мастера, опять заставило Тано разозлиться. Даже сейчас, даже в простой бытовой ситуации, он выглядел достаточно хорошо, достаточно соблазнительно, чтобы уже одним своим присутствием напоминать тогруте о её безответной любви. И это действительно злило, действительно раздражало, как, впрочем, и то, что генерал вёл себя так, будто ничего не понимал и ни в чём не был виноват. И Асока не знала, что гневило её больше, то ли абсолютная наивность и недогадливость Энакина, то ли его абсолютно спокойное поведение, аля состояние «я не при делах».