— Хотелось бы, — выпрямившись во весь рост, сказал оборотень, — но вряд ли Добрыня поверил бы тебе. Даже сейчас я слышу его голос, призывающий никогда не поворачиваться спиной к тебе. Если бы не ведьма, я бы не пришел тебе на помощь.
— Ну, что ж, он прав, — подходя к Яну, прошептала она. — Никогда не поворачивайся ко мне спиной, а стой рядом. Бок о бок со мной, Ян, и тогда я не убью тебя. А сейчас дай мне своей крови и помоги с Абрахамом, — теряя терпение, приказала Зарина. Ну, не могла она долго упрашивать. Не по статусу дочери вожака и жене главы клана Феррат, пусть и бывшей, распинаться в извинениях перед щенком. Заслуг у Яна, если не считать отцовства, пока маловато, чтобы называть его Волком.
На это раз зять не стал спорить с грозной тещей. После того, как Зарина восстановила свои силы, она влила в рот Риза несколько капель своей крови, связала и взвалила его на лошадь. На вопрос Яна: «Почему его просто не убить?», пришпоривая коня, ответила:
— Убить — слишком милосердно для него.
С собой Зарина не позвала своего спасителя. Даже не казалась спасибо за помощь. Мать Айрин ускакала во весь опор по дороге в сторону Рима, держа под уздцы лошадь инквизитора. Знал бы Ян, что ждет Абрахама, то убил бы его из сострадания. Пусть он из рода Лютов, но его сердце не настолько жестоко, как у дальней родственницы.
Риз очнулся в стонущей темноте. Первое, что он почувствовал — это не может произнести ни слова. Открывает рот, но с дыханием вылетает только мычание. У него нет языка! Господи! Глаза. Он не может открыть глаза! Их нет! Пустые глазницы прикрывают заплывшие веки! Дикий ужас охватил Абрахама. Мыча, как можно громче, он бросился метаться в черноте. Стены. Каменные стены. Они так холодны. Шаря по ним, Риз искал выход. Он должен быть где-то здесь. Должен. Иначе и не может быть! Или все-таки он ошибается.
— Ты слышишь их? — где-то за стеной раздался знакомый голос.
Из всех голосов на земле ее он хотел бы слышать в последнюю очередь. Остановившись, Риз замер вслушиваясь в жуткую тишину. Он в преисподней. В Аду. И в этом Аду демон Зарины подбрасывает углей в его костер.
— Я знаю, что ты слышишь их, — продолжает она. — Это те, кто нарушил наши законы Абрахам. Наши, наши, Риз. Ты ведь уже понял, кто теперь ты?
Запах. Еле уловимый запах крови, пьянящий и будоражащий каждую клеточку его тела, сочится сквозь мельчайшие пустоты из новой кладки. Он заставляет Риза испытывать сильнейшую в его жизни жажду. Зубы превращаются в клыки и больно врезаются в губы, заставляя его открыть рот в подобие оскала. Он голоден. Так голоден, что готов разорвать все на своем пути.
Бросившись на стену, Абрахам стал царапать по камням, сдирая пальцы до костей.
— Дай! Дай! — кричал он, но до Зарины, отпивающей глоток из кубка с кровью, долетало только мычание.
— Ты говорил, я не знаю, что такое любовь? — обмакнув пальчик в кровь, она провела им по стене. От чего мычание Абрахама стало почти оглушать ее своим отчаяньем. — Нет, Риз, я знаю, что такое любовь. Именно ради нее я и боролась с такими, как ты. Ради любви я убивала. И ради нее я буду убивать снова, снова и снова…, - Зарина замолчала на секунду. Вроде она отомстила, а на душе все равно пустота. — Мне жалко тебя, Риз. Ты полюбил не ту женщину. Кейтлин была не из тех, кто ради любви готовы отказаться от своих амбиций. Твоими руками она хотела убрать Магдалену Геральди и занять ее место в семье. А тебе нашептала, что Фердинанду давно пора на покой. Бедный Абрахам, тебе не хватило ума, изворотливости и коварства, чтобы из пешки стать королем. А теперь…, - прислонившись к стене, она стала медленно выливать кровь на камни, — теперь ты будешь сохнуть под стоны таких же затворников, как и ты, в этом каменном мешке. Но, Абрахам, их когда-нибудь выпустят, а вот тебя нет. Ведь никто не знает, кто здесь. Палачи-стражники не услышат тебя, а если и услышат, то не рискнут освободить призрака. Кстати, призраками у нас называют тех, кого конклав осудил на вечное забвение. Твое забвение начинается сегодня. Прощай, Абрахам Риз, магистр ордена Черных Братьев, ведьмак, утративший свою силу, став вампиром, преданный любовник и просто дурак. Вроде ничего ничего не забыла? — с издевкой спросила она, отходя от стены.
Зарина ушла, пропустив мимо ушей истошное мычание замурованного убийцы ее Птенчика. Свое обещание Алесио она сдержала. Абрахама ждала вечность во мраке и безмолвии. Он будет сходить сума, разрывая себе грудь и пытаясь вырвать свое сердце, чтобы покончить с этой мукой. Но теряя сознания, Риз снова и снова будет приходить в себя, только на этот раз еще слабее, чем был. Бросив бесплодные попытки убить себя, он наконец смирится со своей незавидной участью и, забившись в угол, впадет на долгие столетия в голодный транс.