— А теперь займемся этим, — кивнула она в сторону монаха.
Исчадия ада в обличии мужчин двинулись к Алесио. Это стало последним, что он видел прежде, чем провалился в темноту.
ГЛАВА 34
Этот шепот в темноте… Нет уже не шепот, а хорошо различимые слова. И уже не темнота вокруг Алесио. Стоило ему чуть приоткрыть глаза, как тусклый свет луны тут же обрисовал три фигуры. Одна из которых менялась приобретая страшные черты. Хруст ломающихся костей, пугал до ужаса молодого монаха, что его дыхание камнем застыло в груди. Вместо крика в лесную чащу улетел лишь беззвучный стон, который услышали его похитители. Эти монстры ночи.
— Заткни пока его чем-нибудь, — приказала дочь Зарины.
Ее брат медленно подошел к монаху и, скомкав свой шарф, впихнул в открытый рот. Во время он подоспел, ведь то, что увидел дальше Алесио, вернуло ему голос. И он уже истошно пытался заорать, но кусок материала послужил прочной затычкой. Полуглухое сопение на стенах Ангела не услышат.
Бедный юноша обречен! Монстр, обратившись убьет его. Но огромный волк только сверкнул в его сторону желтыми глазами и убежал.
— До рассвета еще далеко, — голос наследницы Феррат песней звучал в ушах Алесио. Только от ее мелодичности по телу бежали мурашки. У Зарины тоже такой приятный нежный голос, не имеющий ничего общего с кровожадной сущностью его обладательницы. — Ян управится за час. Так что, братец, скоро будем знать, где лучше проникнуть в крепость. Ну, а в подземельях нас проведет этот мальчишка.
Брат Айрин, рассматривая лежащего у его ног Алесио, с недоверием спросил:
— А если он заведет нас в ловушку? Все-таки надо было действовать, как я предлагал: пробиваться с боем или захватить их магистра.
— Это развязало бы войну, или еще хуже. Все кланы узнали бы кто похитил невесту Леонида. Мирослав, мы спасем ее верь мне, — подойдя к брату, она обняла его.
— Я чувствую, как нужен ей. Она зовет меня, Айрин, — тяжело вздохнул вампир, с тоской поднимая глаза на возвышающееся стены крепости. — Если с ней что-то случиться. Если хоть один волосок упадет с ее головы, я разорву в клочья каждого монаха. И начну с тебя, выродок Николет, — уже ненависть клокотала в его словах, когда он посмотрел на Алесио.
Тот захрипел, отползая подальше от сапог взбешенного Мирослава. Любовник Зарины пытался говорить, но кляп не давал ему сказать и слова в свою защиту. Он же не участвовал в похищении девушки. И ему самому очень жалко ее, ведь в руках мерзкого старца даже адовы муки покажутся райскими удовольствиями.
Возможность выговориться предоставила испуганному монаху Айрин. Наклонившись она вытащила кляп.
— Мой брат не шутит, малыш, — хищно ухмыльнулась первородная. — Так что молись своему богу, чтобы Лютеция была жива здорова.
— Она жива, — выдохнул монах. — Его Высокопреосвященство совсем забыл о девушке, после разговора с ведьмой Мойры. Он сошел с ума. Запытал ведьму до смерти, а теперь требует встречи с вашей матерью, без конца повторяя: грядет апокалипсис.
— Надо же, как опрометчиво с его стороны позволить Мойрам стать сильнее. Похоже, у магистра старческий маразм, — не без иронии подметила Айрин.
А вот про себя наследница клана палачей с досадой подумала, что ее родители нарушили все вампирские законы ради своих выгод. Отец в сговоре с оборотнями. Мать тесно связана с орденом Черных Братьев. И при этом они еще смеют упрекать ее и Мирослава в чем-то! Лицемеры! Их грешки по тяжелее будут, узнай об этих сговорах на конклаве. Не то что любовь Айрин к Яну, или похищение Мирославом невесты Саргано. Все это можно исправить. Оборотня обратить в вампира и никто не узнает о предательстве. Дочь Маркуса убила всех свидетелей. С Лютецией, конечно, будет сложно. Ее хранители знают в лицо. Увидев бывшую невесту их господина с палачом, они тут же вынесут ему приговор. Над этим Айрин следует поразмыслить на досуге как следует.
— Его Высокопреосвященство сам не свой, но не в маразме, — продолжал говорить монах, с опаской поглядывая на оскалившегося Мирослава. — Он послал за Абрахамом Ризом.
— За охотником? Он жив еще?! — вспомнил палач своего врага. — Я слышал, что в Ирландии на него покушались и удачно. Вроде отец сожженной им девушки заплатил нескольким наемникам за смерть Риза. Те вернулись в Рим с вырезанным глазом инквизитора, как доказательство его смерти.
— Он жив, — опустив голову, сказал Алесио. — Я не знаю этого монаха, но в ордене его уважают. И вчера за ним отправились брат Франциск и брат Пауло.