— Мы должны бороться с нечестью, братья мои, а не лезть в распри враждующих меж собой людей. Доносы родственников и соседей мы больше не будем принимать во внимание. Ведьмы крайне осторожны, чтобы так легко попадаться! На носу конклав кланов, вот над чем мы должны сосредоточиться. Наблюдаем за прибывающими в Рим вампирами.
Братья одобрительно закивали, поддержав своего нового магистра. И никто из них даже не догадывался, что после такой речи, агнец божий помчится к своей рыжеволосой любовнице. Утром Алесио доложили, что сеньора Феррат приехала. Чтобы обезопасить себя, Алесио распорядился убрать соглядаев от дома Зарины и, вообще, пусть смотрят в оба глаза за первородными. Нечего тратить время на шушеру всякую. Зарина больше не жена Маркуса, да и сам Фердинанд говорил: «Она утратила свое влияние в клане». Так что все силы следует приложить, наблюдая за Саргано, Белыми Львами, Нереидами и Северными кланами. Ну, и про Маркуса не забудьте!
Все это Алесио делал не ради Зарины. Он просто хотел потешить свое самолюбие, явившись к бессмертной любовнице, в сутане магистра. Потомок жалкой Николет теперь такой важный! И его следует уважать. Может, с другой женщиной это и прошло бы, но не с бывшей женой палача. Для Зарины Алесио был, есть и останется — птенчиком. Желторотым, глупым птенцом, который пусть и расправил свои крылья, но вряд ли взлетит выше своей головы. Конечно, если ему не поможет сделать это Зарина. Наивному мальчику не хватает хитрости и ума, чего у бессмертной интриганки в избытке.
Пошла вторая неделя, как молодой магистр Черных Братьев почти каждую ночь проводил в объятьях Зарины. Он отказался от охраны с видом блаженного, заявив братьям по вере:
— Я под защитой отца нашего, господа бога, и сына его Иисуса.
И вот развалившись в огромной кровати, он по-хозяйски попивал вино и уже без робости смотрел на сидевшую рядом любовницу. Алесио взял за привычку обсуждать с ней все вопросы ордена. Тем более, что советы рыжей красавицы ему, ой как, помогали.
— В застенках Ангела есть четыре вампира из клана Саргано, три из Феррат, и один из Драконов. Все из новообращенных. Что мне с ними делать?
Зарина отпила глоток разбавленного кровью Алесио вина, и без тени сочувствия сказала:
— Убей.
— Всех? — переспросил магистр.
— Да, всех, — равнодушно ответила вампирша.
— Даже Феррат?
— Даже их, — снова пригубив бокал, подтвердила Зарина. — Если они в первые дни обращения попались, то, значит, безмозглые слабаки. Да, и зачем палачам такие идиоты.
— Хорошо, а что делать с ведьмой из семьи Стихий? Она еще со времен Фердинанда сидит в подземелье?
Ведьмы Стихий. Для Зарины эти малахольные дуры, использующие только белую магию природы не приставляли никакого интереса. Так мелкие сошки. Ну, наколдуют дождик посевы полить. Или сотворят заклинание на плодородный урожай. И вся их магия. Людям не вредят. Вампиров не трогают. Вообще, против насилия ведьмочки, а инквизиторы их прям десятками на костер отправляют. Как-то глупо с их стороны убивать тех, кто приносит пользу. Порой без помощи таких ведьм с затянувшейся засухой никак не справиться, и начинается голод. А там где голод, волнения. А где волнения — надо снова найти козла отпущения. И это та-дам! Ведьма! И пошло поехало все по новому кругу.
Долго над превратностями судьбы добрых ведьм раздумывать Зарина не горела желанием, и посоветовала любовнику поступить так же, как и с вампирами. Убить.
На такой совет Алесио лишь пожал плечами. Убить, так убить. Опять придется целое аутодафе устраивать. Очень накладно для казны ордена. В последнее время Алесио стал особое внимание уделять финансовому состоянию Черных Братьев. Все-таки независимый орден и каждая копейка на счету. Публичное сожжение ведьмы удовольствие дорогое. Хотя, можно поступить проще. Отдать ведьму городским властям. Пусть судят и сжигают, нераскаявшеюся грешницу. Одну проблему решили, но есть еще…Призадумался Алесио, и снова погрустнел. Обязанности магистра отнимали у мальчика слишком много сил. А тут еще вечные интриги внутри самого ордена. Каждый монах так и норовит подвинуть кого-то из своих братьев на лестнице, ведущей к вершине иерархической власти.
— Я не знаю, как управлять ими, — поставив пустой бокал на прикроватный столик, магистр оторвал ягодку винограда. — Все эти монахи так и лезут ко мне со своими просьбами. Иногда мне кажется, они выбрали меня своим магистрам, чтобы крутить мной, как им хочется. Недавно брат Луиджи предложил продавать раскаявшиеся пособникам нечисти перед смертью прощение, и при этом намекнул, что часть денег от таких индульгенций можно будет забирать себе. А еще мне дали понять, что своего сана я могу и лишиться, если не буду сговорчивым. Зарина, они не видят во мне того лидера, какого видели в Фердинанде. Его они боялись. А меня?