— Бляяяя, — ругается Ник, и отпускает мои волосы. Только если я подумала, что победила, и он впервые услышал меня, то ошиблась.
Форд заставил встать меня на ноги, опустил ладони на талию и резко развернул, надавливая одной рукой мне на спину.
Опёрлась о пианино, прижимаясь к нему животом и грудью, и громко вздыхая, идя ва-банк.
Лишь бы здесь не произошла ещё одна ошибка.
— Роберт домогался до меня вчера, — выпаливаю, чувствуя как ткань моего платья задирается, но резко зависает в воздухе, в ладони мужа. — Хотел изнасиловать. И влил в меня какую-то дрянь.
Когда комнату оглушает тишина, я с опаской встаю на локти и выпрямляюсь, поворачиваясь в сторону Форда.
Он смотрит на меня, не мигая. Его челюсть плотно сжата, глаза полыхают опасным огнём, и я съёживаюсь под его пристальным взглядом.
— Я лично убью тебя, если ты соврала.
Его слова звучат жестоко. До дрожи в коленках и руках. За всю нашу вместе прожитую жизнь он мог сказать всё, но только не это.
— У-у меня есть доказательства, — голос дрожит, но я стараюсь выглядеть уверенной.
— Какие? — он прищуривается, и смотрит в моё лицо. Становится не по себе, но я делаю то, что хотела — поднимаю рукав гипюрового платья, показывая на венах синяк.
Его взгляд опускается на руку и скептически осматривает её.
В комнате снова повисла похоронная тишина. По натянутым нервам заиграли как на арфе, и я напряглась.
— Одевайся, — произносит холодно и разворачивается, выходя из комнаты. — Мы едем домой.
Глава 27
Забегая домой, пытаюсь схватить за руку Доминика, но он только резко вырывается из моих ладоней и идёт дальше.
— Ник, стой! — кричу, когда он быстро поднимается по лестнице вверх, а я не успеваю его догнать на каблуках. — Ты сейчас не в себе!
Он это прекрасно понимал, но продолжал свой путь.
Что я блин наделала?
Натравила Доминика на Роберта, чтобы избежать секса. Глупая дура!
Но внезапно мужчина останавливается, когда нога наступает на последнюю ступеньку. Поворачивается ко мне полу боком, и говорит так, что у меня нет никакого желания сопротивляться.
— Жди здесь. И не смей идти за мной.
Грубо. Жёстко. Опасно.
Судорожно киваю, и Доминик, увидев, что я вросла в пол, пошёл дальше.
Но я так просто это не хотела оставлять это. Даже если он заставит меня неделями ползать на коленях или делать минет трое суток подряд, плевать.
Сбрасываю каблуки и тихо поднимаюсь по лестнице, заворачивая. Иду по коридорам и ищу спальню Роберта. Пыталась найти по крикам, которые услышала сразу же и помчалась на них.
— Ты какого хрена творишь, мразь?! — голос Доминика я не спутаю ни с чьим. Даже с его братом. — Я пустил тебя в свой дом, а ты лезешь к моей беременной жене, вкалывая ей в организм какую-то хрень?
Не вижу, что происходит, и быстрее мчусь на звук.
— Оу, полегче. Отпусти меня.
— Я тебе вопрос задал, урод. И от ответа, который ты мне дашь, будет зависеть твоя жизнь.
— Ой, Доми, не строй из себя злого дяд… — подбегаю к двери, и аккуратно выглядываю из-за стены.
Роберт держится за нос, из которого хлыщет кровь. А Доминик часто дышит, пытаясь сдержаться и не убить на месте собственного брата.
Вот она. Его слишком маниакальная ко мне любовь. Ударил собственного брата за то, что он сделал.
— Зачем? — шипит муж, спрашивая у Роба один единственный вопрос.
Форд улыбается, вытирает кровь и поднимает взгляд на брата.
— Хотел проверить насколько она тебе дорога.
— И как?
— Проверил, — самоуверенно произносит, выпрямляясь. — Она — дороже всех тех, кто был до этого. Ты так ни одну свою сучку не любил. После Рикки вообще всех мутузил так, что тело — один сплошной синяк. Баба одна принизила, да? К богатому ушла, пока ты на автомойке работал.
Зажимаю рот рукой и чуть не взвизгиваю, когда Доминик хватает брата за волосы и ударяет его лицом о колено.
Глаза от испуга округляются, и я смотрю на Ника, которого никогда не видела, и видеть не хотела.
— Заткнись.
— Пф, — даже сквозь такое состояние может противиться.
— Они все в прошлом, — резко произносит, притягивая за волосы Роберта. Смотрят друг другу в глаза, но вижу только весёлый взгляд Роба. — Они заслужили этого. Ведь были беременны от тебя.
Форд-младший округляет губы и с ухмылкой, произносит:
— Давно знаешь?
Господи, что происходит?
Девушки, с которыми встречался Доминик забеременели от Роберта? Не может быть! Может, поэтому он так относится ко мне? Считает, что я одна из них и прыгну к любому мужику на шею?