— Как дела? — Жанна то ли не замечает моего смущения, то ли попросту игнорирует его.
— Нормально… А у тебя?
— Так себе, — она поморщилась. — Слушай, хотела попросить об одолжении.
— Да, конечно! — воскликнул я, наверное, громче, чем следовало.
Жанна от неожиданности моргнула, потом опять улыбнулась. Только ее улыбка уже не казалась такой беззаботной.
— Ты прямо так сразу соглашаешься?
— Ну… а чего ты хочешь? — совершенно смутился я.
Она вздохнула и провела рукой по волосам, отбрасывая с лица самые непослушные пряди.
— Понимаешь, я тут на контрольной схватила «двойку». Училка хочет ко мне кого-то «прикрепить». Ну, как у пионеров. Чтобы, типа, помог подтянуться и так далее. В общем, я не хочу, чтобы меня муштровал какой-нибудь нудный ботан, типа Дрокина. А с Ленкой Сайко мы поссорились. Ты же, вроде, в геометрии соображаешь?
Я не раздумывал ни секунды. Если бы она спросила, разбираюсь ли я в устройстве фотонных двигателей, ответ был бы таким же:
— Да!
— Круто. Так ты не против? Зайдешь ко мне пару раз на часик после уроков?
— Нет-нет, конечно, не против!
— Чудненько. Буду должна. Сегодня тогда скажу Михайловне, что ты со мной занимаешься.
Этого момента мне бы хватило на всю оставшуюся жизнь. В свой внутренний словарь я поместил бы его в качестве иллюстрации к слову «счастье». Да, меня просто цинично используют. Да, ей на самом деле плевать на меня. Но какая разница? Ведь я буду находиться рядом с ней как минимум два часа! Она же так сказала: «пару раз на часик»! И попросила она не Петю, а меня!
Подумав о Пете, я посмотрел в его сторону и содрогнулся: он, усмехаясь, глядел на меня. Тут же возникла параноидальная мысль: а что если они вдвоем просто хотят меня высмеять?
Жанна уже отошла от моей парты, но внезапно вернулась. Села напротив, развернув стул, и уставилась на меня.
— Ты же не думаешь, что я тебя использую? — спросила она.
— Что? — Я покраснел. Она будто прочитала мои мысли. — Нет, конечно.
— Да ладно тебе. — Жанна внезапно стала грустной. — Наверное, я не так начала разговор. Может, и не стоило его начинать.
— Ну почему же? Мне вовсе не сложно, я с удовольствием…
— В том-то и проблема.
Как будто бревном по голове огрели. Я сижу в абсолютном вакууме и все, что вижу — эти пронзительно-синие глаза.
— Ты когда-нибудь видел мою маму?
Я покачал головой. Отца — видел, да. А вот мама, кажется, в школе не появлялась.
— Знаешь, почему? — напирала Жанна.
— Почему?
— Потому что у нее нет на меня времени. Где она сейчас — я не знаю. Дома уже две недели не появляется. И это вполне нормально. Даже отец привык, хотя, когда я маленькой была, они постоянно ссорились по этому поводу.
Я никак не мог понять, что она пытается до меня донести. Мать, отец… К чему это все?
— Если ты захочешь помочь мне, потому что… Ну, ты понял. Тогда все закончится плохо — ты меня не удержишь. Может, не стоит начинать? Извини, что я думаю об этом только теперь, когда уже подошла к тебе. Но я вообще всегда сначала делаю, а уже потом думаю.
— Любопытно! — Как ножом по стеклу визгнул этот голос.
Мы с Жанной одновременно вздрогнули. Ни я, ни она не заметили, как рядом оказался Брик. Он же, не смущаясь, продолжил:
— А тебе это нравится?
— Что «это»? — переспросила Жанна. В ее голосе сквозило раздражение.
— Такая жизнь. Постоянное стремление к новому, нежелание ни на чем останавливаться, задумываться.
Жанна пожала плечами. Кажется, ей становилось скучно, и я страдал, принимая это на свой счет. К тому же я злился на Брика за то, что он испортил наш первый серьезный разговор, перетянув одеяло на себя.
— Когда как, — ответила Жанна, глядя в окно. — В основном — нравится. Но иногда очень устаешь, хочется дома и уюта. Правда, это не так часто случается, к сожалению.
— Все равно ведь понимаешь, что поступаешь правильно, — поддержал ее Брик. — Что ничто не заменит этого удовольствия — каждый день окунаться во что-то новое, неизведанное. Понимаешь, что это и есть жизнь!
— Ну да, именно так. — Жанна улыбнулась ему, не догадываясь, что мое сердце обливается кровью.
— Что последнее ты узнала?
— Что, прости? — Жанна наморщила лоб.
— Из всех вещей, которые ты познала, какая была последней?
Жанна на мгновение задумалась, а потом на ее лице появилось мечтательное выражение.
— Возвращение домой, — сказала она. — Этим всегда все заканчивается, и это — самое прекрасное, что может быть. В конце ты всегда возвращаешься домой.