— У тебя что-то случилось? — спросил я, после минутной паузы.
— У меня всё нормально, — отчеканил сын, не глядя на меня.
— Как прошла игра?
— Продули, — он безразлично пожал плечами.
— Надеюсь, не десять ноль?
Макс хохотнул, взглянув на меня с нотками возмущения и веселья одновременно.
— Скажешь тоже! Четыре — три. Причём четвёртый с пенальти.
— Тогда другое дело! А соревнования по тхэквондо когда?
Задорный блеск в зелёных глазах сына исчез вслед за улыбкой.
— Они уже начались, пап. Ещё неделю назад.
Я застыл. Макс говорил ещё пару месяцев назад о соревнованиях, но потом состояние сестры ухудшилось и я уехал. После похорон мне хватало забот, чтобы позабыть обо всём. Странно, что Жанна об этом и словом не обмолвилась.
— И когда у тебя следующий бой?
— В понедельник. Я прошёл в полуфинал.
— Даже не сомневался, — улыбнулся сыну, похлопав его по плечу. — Я приду.
Спрашивать, ходила ли Жанна на соревнования, не стал.
— Придёшь? — недоверчиво переспросил Макс. — А работа?
— За день не встанет, — ухмыльнулся я.
— Ну… хорошо. — Оживился он, поднимаясь с места. — Я пойду в дом, окей? Уже прохладно.
— Макс! — обратился к сыну, когда он вынырнул из беседки. — Вы с Алёной будете ходить в одну школу. Приглядывай по возможности за ней.
— По возможности, буду, — Максим криво улыбнулся и пошёл в сторону дома.
Прошло несколько дней с тех пор, как я вернулся на работу. За время моего отсутствия никаких глобальных проблем не возникло. Не считая ежедневного появления в компании Натальи Райнес. Некоторым это не очень понравилось. Особенно Дарье Ромадановой, которая давно просилась вести бренд «Фокс» под своим руководством. Но если отбросить негативные эмоции и мыслить здраво, модели Райнес всегда более продуманные. Поэтому в правильности своего решения я не сомневался.
На утреннем собрании, когда Наталья согласовывала со мной отличительный знак весенней коллекции, я поймал себя на мысли, что она выглядит несколько моложе своего реального возраста. Возможно всё дело в миниатюрной фигуре, или же больших открытых глазах и гладкой светлой коже, но перед собой я видел девушку, которой сложно дать больше двадцати пяти лет. Глядя на неё, невозможно допустить хотя бы мысль, что она может быть матерью десятилетней девочки.
— Если делать тёмную окантовку в качестве отличительного знака, мы не можем использовать светлые тона, — довольно резко возразила Дарья. — Это дети, Наталья Романовна, а не восковые куклы. Они имеют такое свойство, как двигаться. Многие родители думают о практичности, и попусту не будут покупать светлые вещи.
— Вы видимо меня не поняли, — спокойно возразила Райнес. — Контраст может быть не только тёмное к светлому, но и наоборот. У тёмных тканей может быть светлая окантовка.
Дарья сдаваться не спешила. Упрямо поджав губы, она поинтересовалась:
— Есть ещё варианты?
— Есть, — Наталья протягивает мне эскиз продолговатого ромба. — Но всё же окантовка мне кажется менее навязчивым и простым вариантом…
— А что у вас, по «деткам» Дарья? — спросил я, внимательно всматриваясь в варианты, предложенные Райнес.
И всё же, я не могу не согласиться, окантовка действительно выглядит менее навязчивой, и в то же время выделяет коллекцию. Просто, не ново, но мы ещё подобного не использовали.
— Я… — Дарья немного растерялась. — Я конечно подготовила некоторые варианты, но думала сегодня мы обсуждаем коллекцию подростков.
— Верно, — согласился я. — Завтра буду ждать ваши варианты по «деткам». Все свободны, спасибо.
Присутствующие засуетились. Наталья одна из первых подхватила папку, когда я остановил её:
— Наталья, задержитесь, пожалуйста.
Глава 5
Наталья.
Замерла с папкой в руках и снова села на место. По лицу полосонул острый, наполненный неприязнью взгляд Дарьи, который я благоразумно проигнорировала. Я вполне осознавала, что в основном филиале компании Ярчинских мне многие будут не рады. Тут и без меня хватало известных и более опытных дизайнеров, способных вести новую линейку одежды. Но я обязана удержаться за это место во что бы то ни стало. Чтобы не потерять ту единственную ниточку, связывающую меня с Алёной.
Когда Полина, моя коллега по бренду «Фокс», покинула кабинет последней, мы остались с Владом одни. Я глубоко вдохнула и, отбросив эмоции, посмотрела на него. И снова этот взгляд… Внимательный, острый и… завораживающий. Тёмно-зелёные глаза буквально прожигали насквозь, заставляя напрягаться струной.
Давно я не чувствовала себя такой уязвимой в присутствии мужчины. Влад Ярчинский имел надо мной неоспоримую, почти осязаемую власть. И это пугало.