Морти прижался к Матери. Когда он притворялся напуганным, Мать всегда брала себя в руки. Напряженное лицо Отца следило из иллюминатора за людьми. Черные паутинки яда и серые клубы дыма напомнили ему о давних друзьях - и о смерти.
- Пап, неужели они такие глупые? - Отчего же, сынок? Земляне - одна из умнейших рас нашей системы. - Тогда почему они не понимают, что их простуды и аллергии для нас смертельны? - Они всё понимают. Они не слепые, и ты погляди - почва опять покрылась черной коркой. - Зачем же они прилетают? Почему мы должны оставлять в Новый Год свою планету?
Мать молчала, закусив губу, и по-прежнему прижимала к себе малыша, который понимал гораздо больше, чем ей хотелось. Отец, нахмурив брови, молча чертил курс на Землю.
Смертная казнь, или марсиане на Земле
Малыш Морти ковырял вилкой продезинфицированный оливье в комнате со стеклянной стеной. За ней Земные межпланетники активно готовились к новому году - наливали шампанское, раскладывали по чашкам разносолы со всей солнечной системы и безмятежно щебетали. Как эти люди могут нас убивать? - Поймите, это вопрос межпланетарной политики! Все посетители Марса проходят обязательную дезинфекцию, поэтому ни заражение, ни почернение почвы невозможны! - заявлял дежурный специалист. Ему не терпелось разделаться с поздними гостями и вернуться к столу. - Запись иллюминатора докажет. Проверяйте подлинность, если пожелаете. Ваша планета не соблюдает Закон. Марсиане - спокойный и дружелюбный народ. Отец был лучшим в Самообладании, но сейчас даже он полыхал от гнева. - По данному случаю будет проведено расследование, виновных привлекут к ответственности. - дежурным тоном, не моргнув, отчеканил Землянин. - Это займет годы! Только в 3017 марсиане пережили 3 эпидемии простуды. 20% населения вымерло! Мы требуем ужесточения ответственности. - Штраф и так слишком велик... Какую меру вы считаете достаточной? - скорее из вежливости поинтересовался Землянин. - За преднамеренное массовое убийство и уничтожение планеты? Отца прервал разливисто-дружный хохот за столом с обратной стороны стены. Он пожевал фразу, воспользовавшись паузой. - Смертная казнь. Землянин округлил глаза. Такого он точно не ожидал от позднего посетителя. - Это противоречит Законам Вселенной! - И всё же ваши люди это заслужили. Дежурный замялся. Новый год на дворе, а не день Страшного Суда! - Или пожизненный запрет на примарсацию и жесткий контроль надмарс-пространства. "Так вот чего этот чудик хочет!" - И выслать всех землян с Марса в эту же секунду. Нам нужен карантин. Следующая эпидемия может убить всех оставшихся марсиан. Чертов террорист, весь праздник испортил... Землянин потянулся к галстуку, поправляя его, а сам незаметно нажал тревожную кнопку.
Золотоглазое счастье
Смех и голоса затихли. Прозрачная громада толщиной с руку затрещала и начала подниматься. Отец внимательно смотрел в глаза дежурного землянина, а тот уверенно бросился на сторону марсиан. Но Морти этого не видел.
Еще секунду назад он сортировал блестящие горошинки салата. Мать по-прежнему молчала, наблюдая за Отцом. Золотистые глаза излучали надежду и веру - в Ворта она поверила бесповоротно прямо с их первой встречи. Ворт заботился и осторожничал - во многом благодаря его собранности они и выживали.
Она не любила болтать, да это было и не нужно. В тот самый, первый, день изумрудные глаза из толпы зрителей сопровождали её целый день - 5 представлений подряд!
На первом представленим она его заметила - долговязого, синеволосого и странного. На втором представлении Ориэтта удивилась. На третьем - испугалась. Его глаза неотступно следовали за каждым ее движением. На четвертом представлении молодая золотоглазая актриса спланировала побег и не могла больше думать о спектакле. На последнем она подошла поближе к толпе, чтобы всмотреться в его глаза - и передумала сбегать.
Театр закрылся после смерти директора - вторая эпидемия земной простуды унесла слишком многих. Половина актёров погибла, а оставшиеся шарахались от зрителей. Того и гляди в толпе чихнёт любопытный проныра с Земли. Ориэтта ни слова не сказала тогда, но Ворт всё понял. Больше о спектаклях в их доме не говорили - слишком больно отзывались воспоминания о друзьях, полных жизни и открытых каждому. Ориэтта спрятала их в дальний ящик комода, Ворт же бережно стирал с них пыль и отгонял термитов.
Весь предновогодний день её мозг мучали воспоминания о театре - так случалось, когда болезнь была близко. Ворт весь день работал в саду. Она смотрела в окно на его сосредоточенно-довольное лицо - запоминала каждое движение и набивала счастьем ящики комода. Слова о болезни расплылись бы мутными разводами по глади алмаза. К вечеру ей стало гораздо лучше, несмотря на путешествие к Земле.