И наверняка неправильно истолковал увиденное. Сиб могла бы начать оправдываться. Но черта с два он ей поверит!
По-своему истолковав ее молчание, Иниас пробормотал:
— Неудивительно, что твоя мамаша поспешила от тебя избавиться.
Он сказал сущую правду, но Сиб от этого легче не стало.
— Ты ничего не понял, — одними губами прошептала она.
— Тогда изволь объяснить! — потребовал Иниас.
И тут до девушки окончательно дошло, что именно случилось. Собственная мать выставила ее за дверь! Теперь она круглая сирота — брошенная и бездомная…
Иниас, не веря своим глазам, смотрел, как по ее щеке катится слезинка.
— Не реви, не разжалобишь! Судорожно сглотнув, Сиб отвернулась. Она не хотела плакать в присутствии этого человека.
— Ладно, давай забудем, — сдался Иниас. — Не надо никаких объяснений. Ты права — это не мое дело.
Девушка не ответила. Она плакала отчаянно, как дитя, и Иниас не выдержал. Отстегнув ремень безопасности, он положил ей руку на плечо, но Сиб резко отстранилась.
— Ты не понимаешь ничего, ничего, ничего! — рыдала она, злясь на него, на себя, на весь мир.
Когда он рывком повернул ее лицом к себе, Сиб яростно замолотила кулаками по его груди, но Иниас крепко обнял девушку.
— Ну, расскажи мне. Расскажи мне все.
— У меня… никого нет! — вырвалось у нее. — Я совершенно одна на свете!
Не найдя слов утешения, Иниас лишь крепче прижал ее к груди, нежно гладя по спине и что-то тихо приговаривая. Так он утешал бы свою племянницу…
И вот рыдания мало-помалу стихли, лишь крупные слезы продолжали катиться по бледным щекам Сиб.
Она чувствовала, как теплая ладонь гладит ее по волосам, и сначала это действовало успокаивающе. Но в какое-то мгновение все изменилось. Девушка вдруг задрожала всем телом, пугаясь ощущений, которые пробуждали в ней эти ласковые прикосновения. Впрочем, это был вовсе не страх. Просто она внезапно поняла, что ее обнимает мужчина.
Сиб испуганно отстранилась, и Иниас послушно разжал объятия.
— Прости. Сейчас все пройдет, — пообещала она, чувствуя себя круглой дурой.
— Ничего страшного, — мягко произнес Иниас, беря ее за подбородок и вытирая ей слезы ладонью.
Ошеломленная девушка смотрела на него во все глаза. Господи, как нежны эти длинные сильные пальцы! Это было потрясающим открытием. Слезы высохли будто по мановению волшебной палочки. А Иниас все гладил ее по щеке — и у Сиб вновь перехватило дыхание.
— Ну и что же нам теперь делать? — спросил он, словно обращаясь к ребенку.
Сиб смутилась еще больше. Она не хотела сейчас быть маленькой девочкой. Она хотела…
Иниас наклонился, намереваясь ласково чмокнуть ее в щеку. Но Сиб в этот момент подняла лицо, и его губы случайно скользнули по ее губам, вспухшим от слез.
Да, это произошло ненароком, однако тому, что случилось потом, Иниас не мог найти оправдания, как ни старался. Он помнил лишь одно: заплаканный ребенок в его объятиях превратился вдруг в юную прелестную женщину, и женщина эта поцеловала его так, что кровь вскипела в жилах! Он не сразу отпустил ее, просто не смог. А когда наконец отстранился, прерывисто дыша и мысленно ругая себя последними словами, то мужественно выдержал ее изумленный взгляд.
— Прости… Хотя что проку в извинениях? Мне не надо было тебя трогать.
Но было уже поздно, Сиб успела в полной мере почувствовать его нежность, от которой таяло сердце. Как она могла забыть об осторожности, забыть обо всем на свете? Что же удивительного в том, что он тотчас этим воспользовался.
Иниас говорил что-то еще, но Сиб его уже не слушала. Сгорбившись, она глядела в окно и прекрасно понимала, что ведет себя глупо. Но ей было уже на все наплевать.
Когда он спросил: «Так в Хоик или в Лондон?» — она равнодушно пожала плечами. Ей было абсолютно все равно, куда ехать…
Итак, право решать было всецело предоставлено ему, Иниасу Блэру. И какого черта он ее поцеловал! Теперь его терзало чувство вины, к тому же он уже не сомневался, что, взяв ее с собой в Хоик, наживет крупные неприятности, Иниас изо всех сил призывал себя ожесточиться. В самом деле, хватит корчить из себя спасителя человечества! Несколько лет он провел в аду и заслужил право на спокойную жизнь. А рядом с этой девчонкой о спокойствии пришлось бы забыть…
Господи, о чем он думает! Ведь он бросил людей, которые в нем нуждались, больных, умирающих… Оставить девчонку на произвол судьбы ему наверняка раз плюнуть!
Иниас завел машину и поехал в сторону Лондона.
7
— Мы что, уже приехали? — спросила Сиб, протирая глаза.
Иниас кивнул.
Девушка выглянула в окно, и в первый момент ее поразила окружающая тьма. Не видно было ни луны, ни звезд, ни освещенных окон… Машина стояла в чистом поле. Однако когда глаза Сиб привыкли к темноте, она разглядела невдалеке силуэт полуразвалившейся башни.
Дурное предчувствие сжало сердце.
— Кажется, ты говорил, что живешь в Хоике.
— Неподалеку от Хоика, — поправил ее Иниас. Тщетно ища хоть какие-то признаки цивилизации, она с дрожью в голосе спросила:
— А где именно?
— А вот именно здесь, — кивнул Иниас в сторону башни.
— Шутишь? — недоверчиво усмехнулась Сиб, однако он даже бровью не повел. — В этой… штуковине?
Более подходящего слова она не смогла подобрать.
— Но ведь ты сама сказала матери, что я владелец замка, — напомнил он девушке.
— Да… Но я же несла, что на ум придет… Послушай, ты правда тут живешь?
Сиб очень хотелось, чтобы слова Иниаса оказались шуткой. А может, она все еще спит и видит сон? Девушка помнила, как плакала у него на груди, его странную нежность и смятение чувств, охватившее ее. Как он поцеловал ее — совершенно случайно… Об остальном же предпочла бы поскорее забыть. Ведь когда его губы коснулись ее рта, Сиб не смогла подавить в себе желание ответить на поцелуй! Не оттолкнула его… И это было самым чудовищным во всей этой ситуации.
Интересно, сколько времени она проспала?
Ясно было одно: они находятся очень далеко от Лондона.
— Немного поживешь у меня, — бесстрастно заявил Иниас.
Сиб пожала плечами. Какая теперь разница? Ведь она как растение, с корнем вырванное из земли. Однако мрачный пейзаж и руины, словно сошедшие со страниц романа Вальтера Скотта, вызывали жутковатое чувство. И все-таки не следовало так неуважительно отзываться о доме, который Иниас наверняка любит, невзирая на видимое запустение.
— Внутри гораздо привлекательнее, чем снаружи, — успокоил ее хозяин.
Сиб от души надеялась, что так оно и есть на самом деле.
Она попыталась самостоятельно выбраться из машины, но больная нога затекла, и Иниасу пришлось помочь девушке. Они направились через пустошь, поросшую высокой травой, к воротам. А когда вошли во двор, Иниас включил прожектор.
Подняв голову, Сиб разглядела небольшие окна в каменной стене, которые, похоже, прорубили не так давно. Зато самому зданию было никак не меньше трех веков. Девушка насчитала три… нет, четыре этажа — и присвистнула. Башня только издали казалась полуразрушенной, но даже теперь, ярко освещенная, она выглядела угнетающе мрачно.
Подойдя к дубовой двери, Иниас нажал на кнопку звонка.
— Так ты живешь не один? — нахмурилась Сиб.
— Обычно предпочитаю одиночество, — пояснил Иниас. — Но в данный момент есть кому позаботиться о старом холостяке.
Есть кому позаботиться? Неужели тут обитает женщина? — пришла в недоумение Сиб и спросила, когда он снова позвонил:
— Разве у тебя нет ключа?
— Естественно, есть. Но поскольку сейчас три часа ночи, я не хочу пугать Нейта. Он может вообразить, что в дом лезут грабители.
— Так это мужчина! — с явным облегчением воскликнула Сиб.
Иниас как-то странно на нее посмотрел.