— Зачем же плела мне что-то про мужиков, которые тебя целовали? Почему не рассказала правду об отчиме? Ведь если бы я вовремя все не понял и не остановился…
— Но ты же остановился! — воскликнула Сиб.
Она чувствовала себя отвергнутой, и это сводило ее с ума. Иниас тотчас понял, что ее мучает, и заговорил успокаивающим тоном:
— Я должен был так поступить! И вовсе не потому, что ты мне не нравишься.
— Рассказывай! — сощурилась девушка, давая понять, что ее не обманешь.
— Дослушай прежде, — мягко произнес Иниас. — Если бы ты лучше знала мужчин, то поняла бы, как трудно мне было остановиться. Но, видишь ли, лишать девочек невинности не мой конек.
Сиб мучительно покраснела, хотя, казалось, дальше уже было некуда. Ну, зачем эта прямота!
— Ты очень умная, очень красивая девушка и заслуживаешь лучшего, — продолжил он ласково. — Когда это случится впервые в твоей жизни, все должно быть особенным. И тот, с кем это произойдет, будет достойным юношей, твоим ровесником, а не стариком вроде меня… Ты понимаешь?
Иниас ждал ответа — и Сиб кивнула, как болванчик. В этот момент ей хотелось только одного: чтобы он, наконец, оставил ее. Но она понимала: он не уйдет, пока не убедится, что недоразумение улажено.
Но Иниаса нелегко было обмануть.
— Ты вся дрожишь.
— Мне холодно, — ответила она и обхватила себя за плечи, будто и впрямь продрогла.
На самом деле ей было очень, очень плохо. Вот бы заболеть сейчас воспалением легких и умереть! — подумала она.
— Подожди…
Иниас достал из бельевого ящика теплый плед и заботливо укрыл девушку, потом пощупал ее лоб.
— Оставь меня, — еле ворочая языком, пробормотала Сиб.
— А вдруг у тебя температура? — резонно заметил он.
— Плевать! И прекрати изображать врача! — С этими словами Сиб отвернулась к стене и накрылась с головой.
Иниас понимал, что ничего больше сделать не может. А разве мало он уже совершил, если подумать? Подобрал несчастную малышку, которую морально покалечил преуспевающий негодяй, — и успешно внес свою лепту! Хорош, нечего сказать!
Сиб слышала, как Иниас подошел к ночному столику, как выключил свет. Потом шаги, наконец, стали удаляться. Она ждала, что вот-вот скрипнет дверь, но вместо этого скрипнуло старое кресло,
Расселся, как ни в чем не бывало! Страха девушка не ощущала — ее душила злоба. Она заплакала бы в подушку, но присутствие Иниаса лишало ее даже этой возможности.
А, собственно, с какой стати злиться на него? Да, Иниас отверг ее, но ведь он никогда даже словом не намекнул на то, что она ему нравится! Проблема заключалась в ней самой. Для него Сиб была сопливой девчонкой, а ему нужна женщина.
И ведь только это, по сути, ее и спасло! Она не сопротивлялась, не защищала свою невинность… Ясно, что в глазах Иниаса Блэра она — маленькая дрянь без совести и чести.
Но как же это могло случиться?! Ведь он не шептал ей комплиментов, не называл красавицей, как все те подонки, которые домогались ее. Он ничего не обещал — да что там, вообще почти не говорил. И все же она легла с ним в постель, позволяя обнимать ее, касаться, целовать — и, что хуже всего, сама этого хотела!
Даже сейчас Сиб все еще ощущала прикосновения его рук, а ее собственные ладони помнили, какова на ощупь горячая, слегка влажная кожа Иниаса.
Господи, что же теперь делать?!
8
В косом луче света, падающем сквозь приоткрытые шторы, плясали пылинки. Сиб сонно моргала, смутно понимая, что разбудил ее вовсе не свет.
— Боже, кто это? — раздался рядом женский голос. — О, простите, что я вас разбудила! Все моя идиотская привычка врываться к Иниасу без стука.
Сиб окинула незнакомку внимательным взглядом. Сходство с Иниасом было поразительное, разве что черты чуть мягче.
— Вы, должно быть, сестра Иниаса?
— Точно! — Женщина лучезарно улыбнулась. — Можно я перейду на «ты»? С высоты моих лет это позволительно: мне ведь скоро сорок. Кстати, кто ты, прелестное дитя?
— Я… знакомая вашего брата, — смущенно пробормотала Сиб.
— Так я и подумала. — Женщина выразительно посмотрела на брошенную прямо на пол одежду девушки, на голубую рубашку, заменившую ей ночную сорочку, и, сопоставив факты, непринужденно спросила: — Наверное, он сам в ванной?
Сиб помотала головой, искоса взглянув на кресло у стены. Разумеется, Иниаса в нем не оказалось, однако ночь он явно провел именно там: на кресло был небрежно брошен еще один плед.
— Думаю, он этажом выше, — сказала Сиб. — В свободной спальне.
— Ну конечно! — спохватилась сестра Иниаса. — Прости…
Интересно, за что она просит прощения? За то, что вообразила, будто они с Иниасом любовники?
— Меня зовут Морин, — представилась женщина.
— А меня Сиб, сокращенное от Сибиллы, — ответила девушка.
— Рада с тобой познакомиться. Кстати, твоя собака там, в кухне?
— Да, а что? Лаки плохо себя ведет?
— Ну что ты! Очаровательное создание. Моя дочка тотчас принялась его гладить, покуда муж вытаскивал вещи из машины.
— Вашу дочь зовут Эйтне, — припомнила Сиб.
— Да… Неужели Иниас тебе о нас рассказывал?
— Немного.
— Подумать только! Он вообще-то бука и молчун. Вот и о тебе ни разу не упомянул… Боже милосердный, неужели он все-таки это сделал? Не верю!
— Сделал — что? — встревоженно спросила Сиб.
Морин замялась в нерешительности, потом осторожно спросила:
— Ты что-нибудь знаешь о Нейте, мальчике-африканце, воспитаннике Иниаса?
Сиб кивнула. Однако Иниас ни словом не обмолвился о том, что Нейт — чернокожий.
— Ему недавно исполнилось восемнадцать. — Будучи зрелой женщиной, Морин явно не разделяла некоторых взглядов брата — восемнадцатилетний юноша был в ее глазах ребенком. — А сколько тебе лет?
— Скоро восемнадцать! — гордо произнесла Сиб.
— О Господи! — вздохнула Морин. — А впрочем, разумеется, ты и должна быть молода, чтобы все выглядело убедительно… И все-таки это полный бред — так я ему и скажу!
Понятно было, с кем собирается беседовать разгневанная Морин, но, что именно скажет, оставалось загадкой. Так или иначе, но сестра, кажется, не одобряла намерения Иниаса завести фиктивную жену.
— Знаете, по-моему, он уже передумал, — робко произнесла Сиб, не вполне уверенная, что они имеют в виду одно и то же.
— Боюсь, что нет, — вздохнула Морин. — Иначе, зачем бы он тебя сюда привез?
Хороший вопрос… Если бы Сиб это знала!
— Я повредила ногу, — сказала она первое, что пришло на ум.
— Понятно… — протянула Морин. — Но наверное, мне лучше переговорить с братом. Еще раз прости, что побеспокоила тебя, — добавила она, уже стоя в дверях. — Просто я заметила машину и была уверена, что тут спит Иниас.
— Мы приехали очень поздно, потом я принимала душ… — Сиб почему-то вспыхнула до корней волос. — А который теперь час?
— Почти двенадцать! — уже из коридора крикнула Морин. — Не торопись, я приготовлю ланч на всех. Приходи в кухню.
Сиб со стоном рухнула на постель. После того что было ночью, она не знала, как смотреть в глаза Иниасу Блэру. И как вести себя с членами его семьи? Хотя Морин, кажется, очень мила, не чета своему мрачноватому братцу, однако Сиб чувствовала, что среди этой семейной идиллии ей нет места.
Однако следовало что-то делать. Либо остаться в постели, прикидываясь больной, либо встать, и… И что?
Наконец Сиб все-таки выбралась из-под одеяла и осторожно встала на перевязанную ногу. Больно, но терпимо. Девушка оделась и накинула на плечи куртку Иниаса — ее снова слегка знобило. Затем спустилась в кухню.
Кухня в доме Иниаса тоже была оснащена по последнему слову техники. Единственным раритетом являлась массивная плита, возле которой лежал Лаки. При виде хозяйки пес радостно завилял хвостом.
На стуле у большого стола сидела ясноглазая девчушка лет шести. Немолодой мужчина нарезал овощи возле раковины. Иниас, очевидно, еще не выходил.