От внимания Тео не укрылось, скольких усилий стоило доктору Ванмееру не смотреть на главное украшение кабинета. Хотя Робсону посетители особо не докучали, внутреннее убранство отличалось идеальным порядком и даже легким шиком. Особенно в глаза бросалась висевшая на стене акустическая гитара с автографом Ларри Карлтона. Это неприкасаемая вещь была в ходу у своего владельца и частенько в ночные смены, в минуты затишья из кабинета Брайгеля доносилась тихая, тоскливая, убаюкивающая мелодия.
- Доктор Ванмеер, это небольшой расслабляющий сеанс..., - несмотря на то, что по комплекции Тео превосходил Альберта почти в два раза, священный ужас, испытывал каждый, кому приходилось испытать на себе силу гнева доктора Ванмеера хоть раз, и даже Брайгель этого не избежал в свое время.
- Как будто я не в курсе! Прекратите этот балаган и вытащите иголки из головы моей дочери, - в голове доктора послышалась неприкрытая угроза.
- Смех лучшее лекарство, доктор Ванмеер! И дело в том, что Хоуп здесь нет, - с этими словами Робсон распахнул дверь и глазам Альберта предстала красочная картина.
В кресле около окна удобно устроилась Люси, а рядом на кушетке вытянулся Микки, у обоих во лбу торчали по две игры, который дрожали от того, что эти двое хихикали словно школьники на уроке, которые вошли в раж и не могли остановиться.
Люси попыталась придать своему лицу серьезное выражение, но Брайгель хорошо знал свое дело и уморительная гримаса снова растянула губы до ушей, а тело девушки затряслось и она прыснув в ладошку, попыталась смахнуть иглы с головы.
Микки это удалось на удивление легко, выдернув иглы из своего лба, он подскочил с кушетки, стараясь не смотреть на доктора, которого явно подвел.
- Доктор Фишер перенервничала на операции, ее рвало минут двадцать в туалете, потом плакать начала, - посыпались объяснения Робсона.
Альберт поджал губы и коротким жестом прервал речь Тео и вышел из «процедурной».
- А Хоуп?
- Она на обходе! - выпалил Микки. - Простите, что не предупредил, доктор Ванмеер. Операция завершилась минут сорок назад, я ждал около конференц-зала, пока меня не вызвали, чтобы помочь Люси, ну, и доктор Робсон заинтересовал меня новейшей методикой борьбы со стрессом, я вот, испытал на себе...., - паренек страшно побледнел, да так, что Альберт уже стал опасаться, что он сейчас от страха хлопнется в обморок. - П-п-помогает...
Последнее слово он просто выдохнул и стоически приготовился к экзекуции.
Это и отличало Мика Дьюри от типичных родственников руководства, которые в достаточном количестве работали в медицинском центре. Микки никогда не жаловался своему дяде на неподобающее обращение, улыбался, когда слышал свое прозвище, не убегал от нагоняев и принимал устные выговоры без оправданий.
- На обходе?!
- Да. Все удивились! - кивнул Тео. - Доктор Хантер дала ей на отдых пару часов, но Хоуп, ой простите... Доктор Ванмеер сказала, что не устала и крайне бодро отправилась в отделение, где поговорила с родителями девочки, которую оперировала, ее речь была связной и убедительной, а потом пошла на...обход с дежурным врачом.
Тео рассказывал не скрывая собственного удивления на счет того, как его подруга лишила его пятидесяти долларов, на которые он поспорил с Люси, что сразу после операции Хоуп ждет встреча с унитазом. С прогнозами облажались все, а с унитазом не могла расстаться сама Люси, которая, казалось, нервничала за Хоуп больше чем она сама.
Альберт обвел глазами Робсона и Микки и не сказав ни слова вышел из кабинета.
- Ваше счастье, что нам срочно нужен новый томограф, - только и послышалось недовольное бормотание Ванмеера.
Вечером у него был запланирован неприятный разговор с нотками шантажа и ультиматума у Бранда. Центр ежегодно получал больше двух миллионов средств из различных благотворительных фондов, не считая частных «пожертвований». Большинство уходило на медикаменты и операции малообеспеченным гражданам. Томограф обязательно купят новый, но не раньше чем через месяц. Альберт собирался пойти на крайние меры и с невинными лицами навестить старого знакомого — Илая Купера, чтобы прикрыв ладонью гордость «по-клянчить денег» на дорогостоящее приобретение во благо пациентов.
С неприлично богатым и в меру добросердечным финансистом, Бранд был знаком лично, а доктор Ванмеер помнил, что Хоуп училась в одном классе с его сыном Бенедиктом. Мальчишка рос редкостным паршивцем и не давал ей прохода, постоянно дразнил и даже несколько раз доводил до слез. На очередном вызове родителей в школу Альберт и познакомился с будущим благодетелем, но прежде никогда не прибегал к манипулированию столь высокими связями.