— Расскажи тогда то, что можешь.
— Кать, мне нужно немного времени, когда я все улажу, я все все тебе расскажу, но сейчас, не время, прости.
— Ладно, хорошо.
Разговор не клеился и заходил в тупик. Я потушила сигарету, и допив кофе, решила просто уйти с балкона, но спросила.
— Завтракать будешь? Я что-нибудь приготовлю. Ты столько продуктов купил.
— Нет Кать, мне уже пора уходить, а ты поправляйся и набирайся сил.
— Ты так говоришь, как-будто прощаешься со мной. Ты больше не придёшь, да?
Кто вот меня спрашивается за язык тянул, стою с жалким видом как собачонка, которую только только погладили и в дом обещали взять, но опять бросают.
— Приду, конечно приду. Ну, чего ты нахмурилась Катюш?
Паша обнял меня, а я его.
Когда интересно я успела так к нему прикипеть.
То как он произносил мое имя, подкашивало ноги можно сказать. Так нежно, с легкой хрипотцой.
— Послушай, я хотела тебе кое-что дать.
Я отпустила Пашу, направилась в коридор, немного прихрамывая вернулась обратно. Паша ничего не понимая просто наблюдал за моими действиями, а я остановилась перед ним, а затем вложила в его руку, связку ключей.
— Это на случай, если ты захочешь придти. Не знаю что с тобой случилось, Ситуации бывают разные, пусть будут у тебя.
Павел сжал связку в руке, а после просто потянул меня к себе, и приподняв поцеловал меня в губы. Я ответила на его поцелуй. Он целовал меня слишком жадно, я и предположить не могла, что так можно, а после он ушёл, сказав перед этим:
— За ногу прости, я не хотел.
Ну все Катя, теперь сиди и занимайся самопоеданием. Кори себя за то, что чувствуешь к этому мужчине. Он ведь тоже ко мне что-то чувствует. Но стоит ли мне рассказать ему о том, что мне известно кто он. Скорее всего нет. Он ведь не просто так сказал, что все это опасно. Тогда подожду.
Днём высокой температуры не было, я кое как вымылась, всё-таки сил ещё маловато.
А вечером, я включила телевизор и улеглась в зале, приняв таблетки. Я смотрела какой-то сериал, и нет, нет, а на часы поглядывала. Время близилось к полуночи, а я все ждала его. Все надеялась, а вдруг он придёт, но этого не случилось и я уснула.
Все, лафа закончилась. Я поправилась и вышла на работу. Из-за болезни, зарплата естественно вышла меньше чем я планировала, а с другой стороны и не умереть же мне было за прилавком раз так случилось и я заболела.
Дни сменяли друг друга. Жизнь кипела. Я бегала с работы на работу. Павел не появлялся уже две недели. Первую неделю я переживала не случилось ли с ним что-нибудь, а потом просто старалась гнать любые мысли о нем.
Приди уже в себя, не жди его. У него своя жизнь, у тебя своя. Кроме всего прочего, у него есть жена- твердила я себе. О жене я вспомнила совершенно случайно, и это приносило мне непонятную боль. Он чужой, просто пожалел меня. Зачем целовал тогда?!
А если хорошо подумать, ну поцеловал он меня, и что с того, не стоит обольщаться, с Сашей я была вместе полтора года, у нас не только поцелуи были, а поступил он со мной как последняя свинья. А тут просто поцелуй. Дожила ты Катя, одичала, на первого встречного мужика, да ещё и сомнительного, но блин очень красивого клюнула.
Сегодня я заступила на сутки. День летел с бешеной скоростью.
Я носилась по нашему больничному корпусу, как электровеник. Погода вот уже неделю стояла настолько тёплая и солнечная, что иногда вселяла какую-то надежду на лучшее, в которое уже слабо верилось.
Виктор Николаевич почти поправился. Я навещала его так часто, как могла, а сегодня мы решили выйти на улицу. Подышать свежим воздухом и погреться на солнышке.
— Катенька, спасибо тебе большое, дай бог тебе здоровьица за то, что вывела меня на воздух. А то сижу в этой палате, как в коробке.
— Да не за что Виктор Николаевич. Прогулки на свежем воздухе, будут полезны нам обоим. Уже вон и птички поют и солнышко греет. Красота.
— Кать, меня уже скоро выпишут сказали. Оно и правильно, подлечили и ступай. А то что зазря койку занимаю. У меня есть одна просьба к тебе, я знаю, что не в праве просить тебя, но больше некого.
Помоги мне Кать, не откажи деду, помоги ты мне в дом престарелых оформиться. Идти мне некуда, а там люди, жить наверное можно.
— Виктор Николаевич, вы ведь говорили у вас квартира вроде как есть, пенсия, почему вы решили в дом престарелых? Вдруг ещё сын ваш найдётся.
— Я думаю, что квартира скорее всего была, а не есть. Оксанка наверняка меня облапошила, та своего не упустит, да и не хочу я никому мешать. Одному ведь быть-это всегда плохо. Я уже старый, поплохеть может, помру и найдут только по запаху. А там ведь тоже люди, не звери. А Пашка…Я уже и не надеюсь его увидеть. Я не всегда был хорошим отцом ему, но он бы не бросил меня, будь он жив и здоров.