— Ты идешь, мама? — звал Том. — Не хочешь — не купайся, только сфотографируй меня. Смотри!
Когда волна вот-вот должна была врезаться ему в спину, он изо всех сил подпрыгивал, падал в соленую пену, смеясь, отплевывался и пытался встать на ноги, пока не накатила следующая волна.
Эстебану тоже нравилось так играть. Но я была рядом с ним.
— Мама!
На этот раз мать, против всех ожиданий, встала, взяла мобильник и направилась к океану.
До ее подстилки меньше семи метров. Сейчас или никогда!
Я проводила ее глазами. Она шла к воде, подняв телефон до уровня глаз.
Другого случая у меня не будет.
Вокруг никого не было, если не считать дремлющих бабушки с дедушкой и их внуков, роющих яму в песке.
Я не спеша подползла, уверенным движением взялась за пляжную сумку матери Тома. Ее бумажник лежал там, среди сваленных как попало книг, шариковых ручек, ключей и каких-то флаконов.
Обернулась — хотела убедиться, что она по-прежнему стоит ко мне спиной.
Схватила бумажник, торопливо раскрыла, отгоняя тучу неприятных мыслей, да, я спятила, я роюсь в чужих вещах, если меня поймают, если… Но это все потом.
Вытащила удостоверение личности. Надо было как можно быстрее, буквально за секунду все запомнить, а потом успеть положить бумажник на место, отползти, снова стать невидимкой.
Руки у меня дрожали, пластиковая карточка выскользнула из пальцев, упала на песок.
Черт!
Я умоляюще взглянула на океан. Том плескался в воде, его мать, стоя с мобильником в руке, ждала, пока мальчик наиграется в дельфина.
Подняв карточку и стряхнув с нее песок, я прочитала:
Амандина Фонтен
Фруадефон
63790 Мюроль
4
В интерьере кабинета доктора Ваяна Балика Кунинга строгость — демонстрация серьезного отношения к его клиентам — сочеталась с экзотикой. Это создавало спокойную атмосферу, располагавшую к расслабленности и откровенности. Искусно подобранные материалы рождали гармонию желтых тонов: шафрановые стены, золотистый ковер на полу, кожаные кресла и диван цвета маиса, некрашеная деревянная мебель и немногочисленные медные предметы: часы с маятником, две лампы, несколько скромных статуэток балийских божеств.
Пока я устраивалась на диване, Ваян Балик Кунинг зажег сандаловую палочку, не спеша подготовил к работе диктофон и уселся в кресло из древесины гевеи.
Лицом ко мне.
Так лучше.
Во время первых сеансов он садился позади меня, и меня бесило то, что я его не вижу, мне казалось, я разговариваю со стеной, я не могла проверить, не уснул ли он, не играет ли на телефоне в Candy Crush. К тому же на Ваяна Балика Кунинга приятно смотреть. Утонченный плод французско-балийского скрещивания. Золотисто-смуглая кожа, черные как смоль волосы с проблесками серебра, взгляд побитой обезьяны, но сложение при этом атлетическое. Доктор Кунинг — дипломированный психиатр, выпускник медицинского университета Париж V, ничего общего с шарлатаном, который дурит пациентов, украшая свой кабинет изваяниями Вишну, Шивы или Брахмы.
— Так вы говорили, Мадди, что этот мальчик, Том Фонтен, похож на Эстебана?
— Нет, Ваян, я не это сказала. «Похож» — неточное определение. Я сказала вам, что… что это был он!
Ваян еще основательнее устроился в кресле, ухватился за резные подлокотники. Приготовился к сложному сеансу. Он пока не представлял, до какой степени…
— Мадди, вы прекрасно знаете, что это невозможно. Эстебану сейчас было бы двадцать лет. И этого простого соображения достаточно, чтобы прекратить строить какие бы то ни было домыслы и иллюзии на этот счет. Том — не Эстебан.
Я порывалась ответить, но Ваян поднял руку, показывая, что я не должна его перебивать.
— А значит, следует взглянуть на эту проблему с другой точки зрения и задать себе первый вопрос. Почему вы уверены, что этот мальчик, о котором вам ничего не известно, до такой степени похож на вашего сына? Мы не получим ответа, не задавшись другими, еще более тревожащими вопросами. Прежде всего — почему вам через десять лет после исчезновения вашего сына захотелось вернуться в Сен-Жан-де-Люз? Поймите, Мадди, важно не то, что́ вы нашли на этом пляже, а то, что́ вы там искали.
Я не позволила себе вскочить с желтого кожаного дивана, я старалась говорить спокойно, контролируя дыхание.