- Но зачем? - удивился я.
- Вы можете спросить, а зачем это надо? - продолжал вещать профессор с экрана. - Резонный вопрос. Ответ заключается в том, что они не могут нас выносить. Они считают нас слишком уродливыми, чтобы иметь право на существование. Они говорят, что у нас недостаточно конечностей, мы слишком сухие, наши глаза не свисают на отростках, мы не выделяем слизь и у нас отсутствуют другие важные органы.
- Кто бы говорил! - воскликнул Боливар.
- Красота - понятие относительное, - нравоучительно сказал я. - Впрочем, в данном случае я с тобой полностью согласен. А теперь помолчи, и послушаем профессора.
- Вторжение было тщательно подготовлено, - сказал Койпу, шелестя бумагами и постукивая ногтями по своим выпирающим зубам. - Нам удалось обнаружить образцы чуждых жизненных форм в мусорных ведрах, вентиляционных вытяжках, помойных баках и туалетах. Судя по всему, они давно уже следили за нами, собирая различную информацию. Перед вторжением они похитили наших адмиралов, чтобы обезглавить наш флот и посеять панику в войсках. Вместо исчезнувших адмиралов были назначены младшие чины, и боеготовность увеличилась в два раза. Однако мы не располагаем достаточной информацией о вражеских структурах и базах, потому что нам удалось захватить лишь несколько небольших вражеских кораблей, пилотируемых летчиками-новобранцами. Необходимо собрать как можно больше данных…
- Спасибо большое, - проворчал Инскипп и выключил экран, оборвав профессора Койпу на середине фразы. - Сам бы я до этого никогда не додумался.
- Я смогу это сделать, - сказал я, с удовольствием наблюдая, как он таращил на меня свои покрасневшие глаза.
- Ты? Уж не думаешь ли ты победить там, где весь остальной флот постигла неудача?
- Конечно. Отбросив ложную скромность, скажу, что я - это то секретное оружие, которое позволит выиграть войну.
- Как?
- Дайте сначала мне поговорить с Койпу. Я задам ему пару вопросов, а потом все расскажу.
- Мы полетим спасать маму и Джеймса? - спросил мой сын.
- Разумеется, сынок. Это задача номер один. А заодно мы спасем цивилизованную Галактику от разрушения.
- Почему вы всегда отрываете меня от работы? - брызгая слюной, завопил с экрана связи профессор Койпу.
У него были такие же красные глаза, как и у Инскиппа.
- Успокойтесь, - ласковым голосом сказал я. - Я решу все ваши проблемы, как это уже делал раньше, но я должен рассчитывать на вашу помощь. Сколько видов чужаков вам удалось выявить до сих пор?
- Триста двенадцать. Но зачем…
- Сейчас объясню. Они всех размеров, цветов и форм?
- Точно как в моих кошмарах. Хочешь посмотреть?
- Спасибо, не надо. Вы, наверное, уже определили язык, на котором они общаются друг с другом. Он сложный?
- Ты говоришь на нем. Это эсперанто.
- Без шуток, Койпу!
- Перестань разговаривать со мной таким тоном - истерично завизжал профессор. Затем он успокоился, выпил таблетку и пожал плечами. - А почему бы и нет? Несомненно, они уже давно наблюдали за нами, пытаясь собрать всевозможную информацию перед тем, как предпринять наступление. Должно быть, из всех языков - как и мы - они выбрали эсперанто, как самый простой и эффективный способ общения.
- Понял. Спасибо, профессор. Постарайтесь немного отдохнуть, потому что скоро я прибуду к вам, и вы поможете мне пробраться во вражеский штаб, чтобы выяснить обстановку и спасти мою семью. И, возможно, адмиралов, если представится такая возможность.
- Что, черт побери, ты имеешь в виду? - рявкнул Инскипп.
Профессор на экране одновременно произнес эту же фразу. Таким же противным голосом.
- Все просто. По крайней мере, для меня. Профессор Койпу сконструирует для меня костюм чужака с выделителем слизи, и я залезу в него. Они примут меня за своего. Подумают, что я - представитель новой отвратительной формы жизни, который желает записаться в их армию. Они полюбят меня. Я готов, профессор.
Техники неплохо постарались, выполнив все в короткий срок. Они загрузили в компьютер данные о щупальцах, клыках, когтях, отростках, бородавках и заставили его выдать несколько вариантов. Мы получили рисунки, немного покумекали и выбрали самый подходящий экземпляр.
- И это мой отец! - восхищенно сказал Боливар, ходя вокруг этой штуковины и осматривая ее со всех сторон.