Я слушала, не пропуская ни слова.
— Я не хочу говорить об этом, дорогая, но несомненно, что он полез под Гремучую Иву, чтобы добыть неопровержимые доказательства против Ремуса и донести на него. он понимал, что сломает Ремусу жизнь — ведь Ремуса как минимум исключат из школы, и другой возможности получить образование у него не будет. Кроме того, если он заявил, что Ремус напал на него, Ремуса могли судить как опасное животное и заключить в резервацию. Оборотень, напавший на человека, если это доказано, может закончить жизнь в клетке, дорогая.
Что верно, то верно. Ни за какие сокровища мира я бы не хотела быть сейчас на месте Ремуса Люпина.
— Ремусу по-прежнему угрожает опасность, — продолжала Макгонагалл. — Даже сейчас. Мы пытаемся спасти его и удержать происшествие в тайне, но его судьба висит на волоске. Разумеется, я дала ему уже наилучшую аттестацию, я отметила его как прилежного и одаренного ученика, дисциплинированного и ревностно блюдущего все правила, профессор Дамблдор добавил хвалебный отзыв о нем как о старосте — строгом и справедливом. Если желаете, дорогая, вы можете к нам присоединиться. Ведь вы знаете Люпина пять лет и являетесь его коллегой по обязанностям старосты.
— Конечно, я напишу, — кивнула я. — Уже сегодня.
— Спасибо, дорогая. Этим вы очень поможете Ремусу. Мы особенно подчеркнули, как тщательно он соблюдает технику безопасности по полнолуниям, как сознательно относится к своему статусу оборотня и выполняет все меры безопасности, наложенные на него Дамблдором.
В этот момент я подумала, насколько Макгонагалл осведомлена о регулярных Мародерских «прогулках» под луной, о которых знала Плакса Миртл.
— Мы хотим подчеркнуть всеми доступными способами, что в нарушении правил безопасности той ночью, из-за которых погиб Северус, Ремус не виноват. Он выполнил все условия и был уверен, что обеспечил безопасность окружающим.
«Однако, Мародеры спокойно приходили к Люпину в полнолуние, несмотря ни на какие меры... И в ту ночь тоже. И даже другим показывали, как к нему добраться.»
Похоже, что Люпин что-то напутал с правилами безопасности. Если к нему преспокойно ходили в гости.
Макгонагалл скрестила руки на груди и заявила:
— Я позвала вас сюда как самую сознательную и справедливую ученицу, а также как друга Ремуса Люпина. Над Ремусом по-прежнему висит Дамоклов меч. Поэтому я прошу вас дать слово, что ваши знания о происшествии той ночи и самом факте, что Люпин оборотень, не выйдут за пределы этой комнаты.
— Да, профессор, — снова поддакнула я.
Сегодня День обещаний, честное слово.
— Благодарю вас, мисс Эванс. Еще сто баллов Гриффиндору. Я знала, что не обманусь в вас. Не думайте, что я поступаю так с легким сердцем — или что я не осознаю всю меру вашего горя. Я каждый вечер молюсь за Северуса... Мой отец был священником, и в его церкви по моей просьбе каждый день ставят свечу за упокой его души. Но он сам виноват в своей ужасной гибели. И нельзя, несправедливо допустить, чтобы за это происшествие пострадали невинные люди.
Я засиделась в библиотеке до вечера. Засмотрелась, как вечереет за окнами, как зажигаются звезды...
«Вот какую позицию избрала ваша администрация!» — сказала мама...
Вот, значит, какую. Свалить всё на мертвого. Что в своем убийстве виновата жертва!
Отличная позиция. Простая, примитивная... Бесчеловечная.
Легко обвинить мертвого, ведь он не может ответить.
Северус во всем виноват!
Как просто. Он сам виноват, что Сириусу Блэку захотелось «приколоться», он сам виноват, что доверился ему и полез в тайник, который открыл Блэк. Он сам виноват, что там оказалась берлога оборотня.
Конечно: раз тебя убили, значит, ты сам и напросился!
Только вы опоздали, профессор. На один день.
Я уже знаю, что Северус не сам полез под Иву, что его туда заманили. И даже знаю — кто.
И я не успокоюсь, пока не узнаю всю правду до конца. Собственно говоря, даже если бы я хотела отступиться, вы сами вдохновляете меня продолжать — такими беседами, как была сегодня, дорогая профессор!
Глава 5
Панегирик Ремусу Люпину, Лучшему Ученику, Лучшему Другу и Лучшему Старосте пишется быстро. Я умею писать. Сама перечитала и поаплодировала. После прочтения хочется немедленно поставить фигуранту памятник... Лучше посмертно.
Особенно смешно было писать часть о том, какой Ремус хороший староста. Объективный, справедливый, честный... Перед глазами плыли все те десятки раз, когда его дружки-Мародеры устраивали свои шалости в его присутствии, а он делал вид, что его при этом нет. Очень успешно.