Ночью мне приснилось, что у людей, окружающих меня, нет лиц, а их отражения стучат в поверхности, в которых заперты, и молят меня о том, чтобы я их выпустил.
Утро стало для меня одновременно и спасением и наказанием - слуге пришлось пойти на крайние меры и плеснуть мне в лицо водой. Таким разбитым я себя еще никогда не ощущал. Ради эксперимента я предупредил матушку, что ночую сегодня в городе, и после работы остался в гостином доме. Всю ночь я спал совершенно без снов.
Утром проснулся сам. Бодрый и выспавшийся впервые с понедельника.
Так и не вспомнив ни единого своего сна, я решил навестить стекольщика, который явно знал об этом зеркале больше меня.
Когда я подъехал к его мастерской, то встретил траурную процессию. Я открыл дверцу коляски, чтобы поинтересоваться, кого хоронят. С тоской узнал, что именно мастера, сделавшего мне зеркало.
Проводив взглядом скорбную процессию, во главе которой несли черный закрытый гроб, я вылез из коляски и направился в мастерскую. Не могло быть так, чтобы там совсем никого не осталось. Кто-то должен мне объяснить мне, от чего умер мастер. И не оставил ли он каких-либо инструкций насчет зеркала.
Мальчишка-подмастерье, единственный, кого я встретил в мастерской, не скрываясь, тер красные глаза и шмыгал носом.
- Вы хотели что-то заказать? Если да, то приходите завтра. Мы сегодня не работаем, только выдаем заказы.
- Нет, я хотел узнать про мастера. Что с ним случилось?
- Мастер долго болел. Копил деньги на лечение у мага, но тот ему сказал, что ничем не сможет помочь. Мастер застрелился во вторник ночью. Мы и не знали, что у него было оружие.
- А чем он болел?
- Плохой кровью. Внешне это никак не проявлялось, но боль, которая его мучала, была страшной, он даже большую часть заказов переда на помощников. Только это зеркало...
- Которое, золотое?
- Да, оно самое. Оно стало его последней его поделкой. Он еще что-то говорил про вызов, брошенный его мастерству. При создании стекла для золотого зеркала, он воспользовался помощью Лиама, но, когда они заливали стекло в форму, чан качнулся, и Лиам ошпарил ногу. Мастер отдал ему на лечение добрую сумму из того, что получил за зеркало. И сказал, что это проклятье не должно коснуться больше никого. А потом... вот... застрелился.
Мальчишка разревелся, а я потрепал его по голове, понимая его горе. Во многих гильдиях мастеров дело семейное, вполне возможно, что этот мальчишка - сын или племянник мастера.
Я на миг вспомнил свое горе после гибели отца, и в этот краткий миг был к этому мальчишке в кожаном фартуке ближе, чем к кому-либо еще.
- А никаких бумаг не осталось по этому зеркалу?
Подмастерье набычился и посмотрел на меня исподлобья.
- Вы из этих, конкурентов?
- Нет, я владелец этого зеркала. И в формулах разбираться не хочу. Меня интересует именно проклятье.
- А, я вас вспомнил. Мастер долго не решался доверить свои мысли бумаге. Но для вас он кое-что написал. Сейчас. Подождите.
Мальчишка умчался. Хлопнула дверь кабинета мастера. Подмастерье отсутствовал несколько минут. Когда дверь хлопнула повторно, я уже почти перестал надеяться, думал, что мастер уничтожил записи.
- Вот, господин. Мастер, правда, обычно, писал более разборчиво. Но тут сверху написано, что это для человека с большим зеркалом, а такое он сделал за последнее время только одно, остальные были в работе у помощников. Возьмите. Может, они вам помогут.
Сложенные вместе пара листков бумаги действительно были подписаны. Я поблагодарил мальчика и ушел, рассчитывая посмотреть бумаги еще в коляске.
Но по дороге меня трясло, а почерк у мастера был не самым аккуратным, поэтому разбор написанного я оставил до того момента, когда окажусь в кабинете.
Вежливо кивнув паре встреченных сотрудников, я буквально взлетел по лестнице, сгорая от нетерпения. Мучимый любопытством, я развернул первый лист и вчитался в строки.
Спустя добрый час я отложил бумаги и устало потер виски. Мастер в своих записях считал, что золотое зеркало такого размера вполне может стать неким порталом в другой мир. И советовал при первых признаках того, что зеркало начало проявлять свою особенность, разбить зеркало. Еще советовал поставить напротив него другое зеркало, так оно должно вроде как перестать причинять некий вред. К концу записей почерк стал настолько неразборчивым, что я смог только вычленить из текста несколько раз повторяющиеся слова 'портал', 'демоны' и 'разбить'.
То есть, это писал человек, уже находившийся несколько не в своем уме от боли, причиняемой ему болезнью. Единственное, что меня настораживало - кончина мастера, пришедшаяся на мой первый кошмар.
И я решил довериться мастеру, отправившись за покупками. Я купил обычную полированную серебряную пластину, размерами даже немного превышающую золотое зеркало. Заказал доставку зеркала ко мне в поместье.
К сожалению, зеркало могли доставить только завтра, а бросать матушку еще на одну ночь с этим зеркалом в одном доме я не решился.
Весь день я провел в напряжении от предстоящей ночи с кошмарами. Предупредил своих коллег, что буду отсутствовать весь день.
И они не заставили себя ждать.
Мне снилось, что я иду по мертвому саду, состоящему из стеклянных деревьев. На них росли зеркальные листья, в каждом из которых я должен был бы отражаться, но не отражался. И весь сад вызванивал на ветру что-то вроде 'он уже близко, он совсем рядом'.