– Вот тебе на́! А может, просто сказать нечего?
– Не знаю, – пожал плечами Агей. – От хорошей книги – хорошо. И всё.
– А если книга суровая? О палачах, скажем? О фашизме?
– Тогда она… – Агей вздохнул, – тогда она… по-другому, но тоже хорошая.
– Чудик!
– Произведение великого Пушкина «Капитанская дочка» открывает новую эпоху в русской национальной литературе.
– Вот так, Богатов! Вот так надо отвечать. Отвечать, а не мямлить. Чудик – «отлично». Богатов… – развела руками. – В общем-то и вы отвечали. Троечка, но очень дохлая.
Теория любви
Агей достал чертеж и еще раз придирчиво осмотрел его.
– Сам?! – с удивлением спросил сосед Юра Огнев, парень удивительно тихий и нелюбопытный.
– Сам.
– Спрячь. У нас никто не чертит. Наш учитель в больнице, а с его заменителем есть договор: мы не шумим, он нам не мешает. – И легонько тронул Крамарь: – Меняемся?
Достал шахматную доску, пересел.
– У меня есть сонник, – шепнула Крамарь Агею.
Он промолчал.
– А ты правда с Памира?
Ну что тут ответишь?
– А тебя зовут – Агей?
– Агей.
– Ты что же, взаправду в школе не учился?
Агей молчал.
– Жалко будет, если тебя переведут в шестой… – вздохнула Крамарь. – Ты совсем, что ли, ничего не знаешь? Там у вас, наверное, книг не было.
– Были, – сказал он.
– А ты «Войну и мир» читал?
– Читал.
– Думаю, врешь. Ну да ладно. Вставай! Не видишь?
Все уже стояли, приветствуя учителя.
– Садитесь, – сказал учитель.
Он был такой толстый, что расплылся животом по всему столу.
«Как же он умещается на стуле?» – удивился Агей.
Учитель сначала раскрыл журнал, потом книгу и углубился в чтение.
– Сюда смотри! – Крамарь подтолкнула Агея и положила перед ним совершенно затрепанную, с рассыпавшимися листами, книгу.
Ткнула пальцем в заголовок: «Магические свойства различных веществ природы и драгоценные чародейственные секреты на разные житейские случаи».
– Теперь тут.
Палец указал подзаголовок: «Как сделать любовь между мужчиной и женщиной продолжительной».
– Читай, читай!
Он послушно прочитал: «Приобретши любовь женщины, вы пожелаете упрочить ее, сделать продолжительной, вечной. Это желание продолжить наслаждение до бесконечности так свойственно человеку, хотя и заключает в себе непримиримое противоречие: страсть и спокойное наслаждение несовместны! Но все-таки магия должна дать средство сделать любовь долговременной. Вот одно из них.
Нужно достать мозг, находящийся в левой ноге волка, сделать из него род помады, добавить серой амбры и кипарисового порошка. Состав этот носить при себе и по временам давать нюхать любимой женщине. Отчего она должна любить вас больше и больше».
– Здо́рово? – спросила Крамарь, заглядывая в глаза Агею.
– Здо́рово, – согласился он, пылая щеками и ушами.
Крамарь видела, что он страшно смущен, но в покое не оставляла.
– У тебя, наверное, не было знакомых девочек? – поинтересовалась она.
Агей тупо глядел в стол.
– Ты меня боишься, что ли? – ложась головой на руку, спросила Крамарь как ни в чем не бывало. – Меня, между прочим, зовут Надеждой. Думаешь, плохо?
– Не плохо.
– Представляешь! Капитан ушел в дальнее плаванье, а я – его Надежда!
Агей вытащил листок бумаги, свой чертеж, и на оборотной стороне стал рисовать танк.
– А тебе не хотелось бы добыть мозг серого волка?
– Зачем?
– Чтоб меня приворожить.
Щеки и уши у Агея снова запылали нестерпимо.
– Мою фотографию, между прочим, в журнале напечатали.
– Мою тоже напечатают.
– Твою? – удивилась Крамарь.
– Вот как получу по всем предметам двойки, так и напечатают – в школьной стенгазете.
– Нет, – сказала Крамарь и зевнула. – Тебя, мальчик, переведут в шестой класс.
Не хотел Агей в шестой класс. На истории он сидел и дрожал. Неужто спросят? Он ведь не успел прочитать шестой параграф.
Не спросили.
И на зоологии дрожал.
На зоологии Екатерина Васильевна, начиная опрос, обвела класс взглядом, остановилась на Агее и сказала жестко:
– К моим урокам нельзя быть не готовым. Этого я не допускаю и не прощаю!
Агей ожидал очередной двойки, но она его не вызвала – помиловала на первый раз.
Это было еще ужаснее. Стыдно быть не готовым к урокам Екатерины Васильевны. Из-за ее любви ко всему живому – стыдно.
В учительской ждали конца шестого урока: сегодня педсовет.
– Вячеслав Николаевич, какие успехи у нашего новичка с Памира? – спросил директор.
– Успехи?! – Вячеслав Николаевич только головой покрутил. – Видимо, пока не поздно, его надо в шестой класс переводить.