Осенью душной, зимой и весной,Когда барабанят дожди по прудам,Сплетал ли в гирлянды тыМечтаний моих цветы,Искал ли в лесах моей юностиПути по моим следам?
Скажи мне, что ты увидел,В меня погружая взор,Простил ли мои сомненья,Славу мою и позор,Дни без благословений,Безверье ночных мгновений?Многое миновало, Владыка.В безлюдном лесу осыпались мне в укорБлагоуханные богослужений цветы;Расстроилась лютня,Чьи струны натягивал ты,Как же петь мне, поэт?Ведь нет со звуками слада,А гимны твои торжественны и просты, —Когда вечер на плечи накидывал плащ темноты,Я в твой сад приходил поливать слезами цветы,Но меня усыпляла прохлада.
О ты, для кого отворилась души ограда,Неужели мои сокровища – сны,Пробужденья, и жизнь, и чары, и песниЧерез миг обратиться в ничто должны?Объятья слабеют,Поцелуи пьянить не смеют…Неужели ночь отступает,А рощи жизни рассветом озарены?Если так, то скорей разбей отжившее воплощенье,Дай мне новые чары и красоту, существованье и предназначенье,Черные волосы подариВзамен седины суровой,На новой свадьбе свяжи меняУзами жизни новой.
Из книги «Жатва» («Чойтали»)
1896
Переправа
Через реку людей перевозит паром.Кто – из дома, а кто возвращается в дом.Две знакомых деревни по двум берегам.От зари до зари все в движении там.Сколько в мире крушений, столкновений и бед,Сколько помнит история с незапамятных лет,Сколько золота, крови, сколько попранных прав,Сколько новых корон порассыпалось в прах!Бесконечные смены стремлений сулятТо амриту сладчайшую, то убийственный яд.Ну а здесь – их названья известны навряд —Только две деревушки друг на друга глядят.Ходит изо дня в день через реку паром.Кто – из дома, а кто возвращается в дом.
Карма[18]
Я утром звал слугу и не дозвался.Взглянул – дверь отперта. Вода не налита. Бродяга ночевать не возвращался.Я без него, как на беду, одежды чистой не найду, Готова ли еда моя – не знаю.А время шло и шло… Ах, так! Ну хорошо, Пускай придет – я проучу лентяя.Когда он в середине дня пришел, приветствуя меня, Сложив почтительно ладони,Я зло сказал: «Тотчас прочь убирайся с глаз, Мне лодырей не нужно в доме».В меня уставя тупо взор, он молча выслушал укор, Затем, помедливши с ответом,С трудом слова произнося, сказал мне: «Девочка моя Сегодня умерла перед рассветом».Сказал и поспешил скорей к работе приступить своей. Вооружившись полотенцем белым,Он, как всегда до этих пор, прилежно чистил, скреб и тер, Пока с последним не покончил делом.
К цивилизации
Лес верни нам. Возьми свой город, полный шума и дымной мглы.Забери свой камень, железо, поваленные стволы.Современная цивилизация! Пожирательница души!Возврати нам тень и прохладу в священной лесной тиши.Эти купанья вечерние, над рекою закатный свет,Коров пасущихся стадо, тихие песни вед,Пригоршни зерен, травы, из коры одежды верни,Разговор о великих истинах, что всегда мы в душе вели,Эти дни, что мы проводили, в размышленья погружены.Даже царские наслаждения мне в тюрьме твоей не нужны.Я свободы хочу. Хочу я снова чувствовать, что лечу,Чтобы снова вернулись силы в сердце мое, хочу.Знать хочу, что разбиты оковы, цепи хочу разъять.Вечный трепет сердца вселенной хочу ощутить опять.
Старшая сестра
Рабочий с запада весь день, пока не ляжет ночь,Копает глину у реки. А маленькая дочьВесь день снует туда-сюда, раз по сто, может быть,Посуду медную она к реке таскает мыть.И на ребяческих руках, движеньям мерным в лад,Браслеты тонкие – динь-динь, – касаясь блюд, звенят.И так весь день. А рядом – брат, совсем еще малыш.Он с непокрытой головой, измазанный голыш.За нею ходит по пятам, как ласковый щенок.Сестра прикрикнет – он идет к реке на бугорок,Сидит. Несет на голове она кувшин с водойИ держит блюдо на плече, а правою рукойВ браслетах – тянет малыша, под ношей склонена.Ребенок – старшая сестра, – в семье за мать она.
вернуться
18
Карма – учение, согласно которому все добрые и злые дела, совершаемые любым существом, суммируются и положительный или отрицательный итог определит последующую форму существования.