- Здравствуй, - тихо сказал он.
Я остановилась, как вкопанная, и снова скрылась за деревом, так и оставшись незамеченной.
Зверь фыркнул еще раз, а затем закрыл глаза, ощущая, как пальцы паренька чешут его грубую кожу на затылке. Он довольно повернул голову, подставляя косматый затылок под руку друга. Меня прошиб холодный пот, и неизвестно, какими силами я устояла на ногах.
- Все никак не привыкну, что ты такой огромный, - продолжал Влад, глядя на Фоса без тени страха в глазах. - Волком ты мне нравился больше.
Зверь снова фыркнул в ответ, мотнул огромной косматой головой и уткнулся огромным мокрым носом в мальчишескую ладонь.
- Уже готово. Вон стоит, - сказал Влад и кивнул головой в сторону необъятного таза, полного еды. Медведь обошёл мальчишку, залез носом в свою тарелку, понюхал и лениво принялся за еду. Да уж, воистину, мы сами кормим собственные страхи.
Миска быстро опустела, и сытый зверь улегся возле крыльца. Солнце уже почти полностью освещало поляну, но над домом висела тень от скалы, защищая его от испепеляющей жары. Медведь улегся рядом с крыльцом, и глубоко задышал. Влад сел на ступеньку рядом и принялся рассеяно гладить черную спину. Вся эта картина сложилась такими привычными для обоих движениями, что нетрудно было догадаться, что так они встречали каждое утро. Фос еще какое-то время хрюкал от удовольствия, но очень быстро уснул. А я, убедившись, что зверь крепко спит, вышла из укрытия.
Влад увидел меня не сразу, а заметив, уставился на меня, не веря собственным глазам, принимая меня за мираж или призрак. Я смотрела, как худое загорелое лицо вытягивается в недоумении, глядя на фигуру, шагающую к нему навстречу. Видела синие, как море глаза, и никак не могла понять, как же я не обратила на них внимания раньше, как же не увидела их с Графом сходства? Наверное, мне было не до того. Наверное, я была слишком растеряна, может, думала совсем о другом, а может, как и у всех людей, под разным освещением и настроением они были то светлее, то темнее, то серее, то голубее. Не знаю, почему не заметила этого тогда, но сейчас я прекрасно видела в них Графа, которым он станет в будущем. Моего Графа.
Когда между нами осталась пара шагов он понялся, переступая через спящего зверя. Широко раскрыв глаза он молча открывал рот, не находя слов, не веря тому, что это действительно я. Он мотал головой, осматривая меня с головы до ног.
- Не может быть... - шептал он.
- Может. Влад, это я.
А дальше притяжение все сделало за нас. Мы упали в объятья друг друга. Как же странно влюбляться в человека столько раз, сколько видишь его. Как же удивительно любить его во всех его временах, на каждом отрезке его жизненного пути, зная, что было в его прошлом, и что ждет его в будущем. Чувствуя, как бьётся сердце, слыша запах, такой знакомый, такой любимый, чувствуя родное тепло. Я смеялась и плакала, а он лишь твердил, что это не я, это не могу быть я.
- Я весь лес перерыл.
- Знаю, знаю... - киваю я, утирая слезы.
- Но где же ты была?
Он отстранился и посмотрел на меня, все еще сомневаясь. Его взгляд бегал по мне, пытаясь рассмотреть все, до мельчайшего завитка и тонкой линии. Руки его крепко сжимали мои, и никакая сила не смогла бы сейчас их разжать.
- Слушай, давай сядем куда-нибудь. - Я бросила быстрый взгляд на спящего Фоса. Зверь даже ухом не повел. - Только подальше от него. - Влад кивнул и повел меня в садик за домом. Солнце там бывает лишь под вечер, а потому в крошечном уголке, заросшем зеленью, всегда прохладно и свежо.
- Подожди, я принесу одеяло, - и он, не дожидаясь ответа, убежал в дом, откуда тут же послышался грохот поваленного стула и разбитой чашки. Спустя пару секунд он - снова передо мной, и в руках его - самотканый плед. Теперь он верит. Верит тому, что видит, и глаза его светятся от счастья. Глядя на него и я не могу не улыбаться, но внутри туго затягивается пружина, до боли сжимая мое нутро. Влад бережно, но по-мальчишески неуклюже ухаживает за мной, укрывая мои плечи. А мне смешно и плакать хочется.
- У тебя что-то случилось? - он сел напротив меня и уставился своими огромными глазами преданного пса. Комок подкатил к горлу, но я отважно улыбаюсь.
- Нет, нет. Все хорошо.
- Точно? Вид у тебя какой-то...
- Какой? На себя посмотри. Ты похудел. Ешь плохо?
Он опустил глаза и так же беззастенчиво, как я, врет что есть сил.
- Нет. Хорошо ем.
- Врешь?
- С чего бы? - он поднимает на меня глаза и напускает на себя самый беззаботный вид, какой только умеет. Да уж, актеры мы оба отвратительные. - Да все у меня нормально! Где ТЫ пропадала?
Я смотрю на него. Да пропади оно все пропадом! Конечно, боль придет, ведь она еще ни разу не упустила такой возможности - вывернуть чьи-нибудь нервы наружу и пройтись по ним наждачкой, но ведь сейчас, прямо здесь мне хорошо!? Так почему бы мне не насладиться этим счастьем, пока оно так же отчаянно сладко, каким горьким будет потом? Мне так хорошо сейчас, и я хочу запомнить этот вкус, чтобы вспоминать его в самые темные дни. Плохо и больно будет завтра, а пока... Я взяла Влада за руку и прикоснулась к каждому пальцу так, как сделает он в далеком будущем, когда мы будем сидеть на диване, слушая треск поленьев в камине. Украдкой глядя, как он краснеет, я слышу, как сбивается с ритма его дыхание. Он совершенно не понимает, как реагировать на мое прикосновение, ведь оно совершенно не дружеское, и смотрит на меня, пытаясь поймать мой взгляд, в надежде, что он даст ему подсказку. Но я не смотрю ему в глаза, потому что в моих глазах ответа нет. В них только отчаянное желание оставить все, как есть. Заморозить миг и остаться в нем жить.
- У меня есть подарок для тебя, - я протянула руку, но он крепко сжал свою.
- Подожди, - он говорит так тихо, что еле слышу его, - Я... - свободной рукой он проводит по своим волосам, и до меня доносится запах солнца, - Хотел сказать, что... Лера, я, кажется... - он поднимает на меня глаза полные отчаянья. Нужное слово такое красивое, но такое колючее, что сказать его - просто нет сил.
- Знаешь, - говорю я ему, - пройдет какое-то время, и ты совершенно свободно будешь говорить его мне.
Он краснеет еще сильнее и, улыбаясь, опускает глаза в пол, - Думаешь?
- О, я совершенно в этом уверена.
Он отпускает мою руку. Я лезу в сумку, достаю оттуда тетрадь, и протягиваю ее ему.
- Что это? - он берет ее и проводит рукой по шершавой обложке.
Господи, не дай мне разрыдаться!
- Это мой тебе подарок. - говорю я, чувствуя, как к горлу подступает комок.
В те несколько часов, когда ночь прятала под своим куполом мое счастье, на листах толстой тетради я, как могла, записала все, что произошло со мной в этом странном, прекрасном, удивительном мире. На этих страницах Влад и я, Ирма и Косой, Амалия и Дерево, Водяной и Великая Волшебница, и все то, что связало нас, спутало наши дороги, сделав нас героями одной истории. И теперь я должна объяснить, что это? Сказка? Быль? Чудо?
- Это я, - говорю я, наконец.
- Не понимаю.
- Это я, нарисованная словами. Я дарю тебе себя, но в удобном переплете, - сказала я, ухмыльнувшись. - Ты там, кстати, тоже есть. И Фос. И еще много удивительных людей. Прочтешь - узнаешь.