Тут Эйлин начала хохотать:
— Мэнди, Мэнди, солнышко, Робин возвращается домой. Чего ты так испугалась? Он сегодня приезжает, во второй половине дня. — И она вслух прочла: — «Приезжаю пятницу вокзал Виктория около пяти. Робин». — Она внимательно всмотрелась в листок и добавила: — Телеграмма отправлена сегодня утром из Рима. Значит, он должен прилететь на самолете, но при чем тут тогда вокзал Виктория? Ну ладно… Мэнди, Мэнди, перестань плакать. Ну, чего ты боишься?
Мэнди вытирала глаза, смеясь и всхлипывая одновременно:
— О господи, какая же я идиотка! Я почему-то решила, что с ним случилось что-нибудь ужасное. Знаешь, у меня было такое предчувствие.
Она прочитала телеграмму сама.
— Смотри, он приезжает домой, Эйлин. Значит, сегодня мы с ним увидимся. — Она ущипнула себя за руку и рассмеялась от радости. — Все, я проснулась. Значит, это мне не снится. О, Эйлин!..
В дверь громко застучали, и до них донесся голос Дика, который объявил:
— Лимузин ждет у двери, жена моя.
Это опустило Мэнди на землю, она снова вернулась к практическим заботам и кинулась помогать Эйлин переодеваться в твидовый дорожный костюм. Обе девушки возбужденно болтали, перебивая друг друга:
— Так, перчатки… носовые платки… здесь… сумка… чулки… да, все в порядке, все на месте. Эйлин, обещаю тебе написать, сообщу про наши планы с Робином… А твои остальные вещи я соберу, и ты их заберешь, когда вернешься в Лондон… Нет, я еще не решила, что делать с квартирой. Но раз теперь Робин возвращается домой…
Ах, Робин возвращается домой!.. Эти слова песней звучали в ее сердце, пока все прощались друг с другом. Дик взял в аренду автомобиль, чтобы отвезти молодую жену на их первый свадебный уик-энд.
— До свидания, до свидания!
Машина плавно тронулась с места и покатила вперед, и старый башмак, который кто-то успел привязать к заднему бамперу, прыгал по дороге. Эйлин высунулась в окно и махала всем на прощание, пока лимузин не скрылся за поворотом. Мэнди с крылечка махала платком удаляющейся машине, Гвинет с Пэм нарисовали смешной портрет жениха и невесты на куске скатерти, прицепили его к палке и тоже размахивали этим странным флагом. Даже чопорный дядя Джеймс присоединился к всеобщему веселью.
— Все, уехали, — вздохнула Мэнди, поворачиваясь к двери.
Но тут ее ожидал еще один удар. Перед ней в дверях стоял Саймон Деррингтон, и лицо у него было суровым и неподвижным. В прямой линии рта не было и тени улыбки. Но на этот раз ее не смутили его холодные серые глаза. Робин скоро приедет домой, все прекрасно и замечательно. Да и все равно шафер скоро уже должен уехать, и она, скорее всего, никогда его больше не увидит.
Однако, к ее удивлению, когда остальные гости разошлись, Саймон Деррингтон все еще слонялся по гостиной, которая сейчас напоминала поле битвы после сражения.
— Все прошло превосходно, — заявил он. — Вы можете гордиться собой. Позвольте, я закурю трубку?
— Конечно, курите, — вежливо отозвалась Мэнди. Все равно он скоро уйдет. А ей еще надо столько дел переделать до приезда Робина.
Но он как будто не торопился откланиваться и встал у камина, набивая табаком короткую широкую трубку.
— Как мне этого не хватало! — признался он. — Это самое ужасное на всех официальных церемониях. Не разрешают курить.
Он раскурил трубку, с наслаждением затянулся и спросил:
— Так, что у нас дальше? Позвольте пригласить вас куда-нибудь на обед? Уверен, вы возились с готовкой и сами ничего не поели. Хотя, должен отметить, угощение было превосходным.
— Благодарю вас, сэр Саймон, — церемонно сказала Мэнди, чуть удивившись. — Только боюсь, у меня нет времени. Видите ли, мой… мой жених неожиданно возвращается домой сегодня вечером. Это он прислал телеграмму-молнию, — добавила она.
Теперь, как она считала, шафер мог с чистой совестью освободить себя от всякой заботы о ней, но он никак не отреагировал на ее сообщение. Он по-прежнему стоял и задумчиво глядел на девушку.
— Ясно, — произнес он наконец. — Вы, наверное, вся в ожидании?
— Мне кажется, я в любой момент могу взлететь к потолку, — призналась Мэнди.
— Не думаю, что вам там будет удобно, — заметил он совершенно серьезно. — А что, если я останусь и помогу вам убрать весь этот хаос? — Он оглядел комнату и добавил: — Дел здесь, похоже, невпроворот.
— Да нет, что вы, — стала отказываться Мэнди. — Чтобы шафер на свадьбе помогал мыть посуду! Как прозаично!
Ей показалось, что в серых глазах промелькнула усмешка.
— Жизнь, — сообщил Саймон, — вещь вообще довольно прозаичная. И если это ваше единственное возражение, тогда давайте приниматься за дело. Могу вас заверить, что я большой специалист по мытью посуды. Я всегда ее сам мою, когда моя экономка берет выходной. Потом, согласитесь, для подружки невесты это ведь не менее прозаично. Это не приходило вам в голову?