– Это не ты внезапно лишилась родителей в десять лет! Не тебе меня судить! Я была ребёнком и никому, кроме меня больше не было интересно, что произошло! Когда я повзрослела и на правах родственника сделала запрос, знаешь, что оказалось? В полиции пылился только стандартный отчёт с приложенными к нему показаниями свидетелей. Но всё было не так! Мне тогда было уже почти десять лет, – я всё помню!
– Мьяна, – я подошла и обняла уже плачущую подругу, – ты же знаешь, что я о тебе беспокоюсь? С того самого дня, – ты член моей семьи. Мы больше чем подруги! Я пытаюсь смотреть на вещи с твоей позиции, но это для меня слишком. Давай... –Мьяна вырывается и не даёт мне договорить.
– Я докажу тебе! Вот здесь! Прямо в этой комнате! Сейчас! – вспылила, краснея от эмоций Мьяна, выставляя растопыренные пальцы параллельно полу. Я отметила её фанатичный взгляд, который означал, что сейчас с ней спорить бесполезно, но тем не менее попыталась найти компромисс.
– Конечно, докажешь, но немного позже. Мы книжку-то с тобой ещё не закончили переводить. – сказала я, успокаивающе поглаживая подругу. – У нас только десять страниц, и то «сырые». – Чувствую себя паршиво, сначала довела подругу, а теперь успокаиваю, но позволить ей обмануться ещё более жестоко.
– Ничего, начала хватит! – упрямо вырывается Мьяна. – Первые страницы ведь переведены. Тем более, уверена, одно из них точно заклинание призыва, скорее всего, вот это... – Мьяна резко взбодрились и начала утирать слёзы размазывая их по лицу вместе с тушью и одновременно искать что-то глазами. Сейчас и выясним! – Я решила взять удар на себя, но сделать ещё одну попытку её остановить. Потом же ещё сильнее расстроится. Так было уже не раз. Бывало, она на целые месяцы уходила в себя, после очередной неудачи. А я всё то время ходила с мечтами о том, как, и в какой форме – покараю всех этих шарлатанов, дающих ей надежду.
– Тебя не настораживают непереводимые непонятные символы на рисунке и, вот этот, непереводимый словесный оборот про тело? Может здесь жертва нужна. Или считаешь, что я в случае чего, сгожусь?! – Я улыбнулась, делая попытку разрядить обстановку и подготовить благодатную почву, чтобы не быть воспринятой в штыки. – Не забывай, кто тебе дал книгу. Подумай кто её, скорее всего, писал. Извини, но я не верю. Постарайся посмотреть на ситуацию со стороны. Это очередная шарлатанка. Знаешь сколько она ещё таких книжек после продажи твоих украшений наштампует? Ты же уже столько зарплат на всякие артефакты с аукционов потратила. Неужели всё ещё продолжаешь верить?
– С жертвой ты перегнула, даже в шутку… Знаешь, же… на чужом несчастье...
– Прости.
– Пусть меня не понимает весь мир, но ты-то, единственная подруга, должна меня понимать. Делая хоть что-то... постоянно находясь в поисках, у меня оставался смысл продолжать жить. И знаешь, я благодарна той передаче, которая вселила в меня надежду. Одна мысль, что вдруг такое возможно, тогда в детстве, меня воскресила. Да, знаю, опять скажешь, что там одни шарлатаны и сценарий. Ты всегда со мной честна. Скорее всего, так оно и есть, но я же имею право надеется, просто слепо верить? – Конечно, каждый из нас сейчас видел ситуацию под своим углом, и в словах подруги всё же закралось зерно истины, но я не должна оставлять попытки хоть на этот раз образумить Мьяну, хотя, если, признаться себе, после её слов, внутренне уже сдалась.
– А сейчас? Ты ведь уже взрослая. Замуж собираешься. Да не за кого-то, а за ректора нашей академии. Теперь тебе есть ради кого жить.
– Ты права, теперь есть…
– Как ты вообще умудрилась со своим замкнутым характером покорить розовую мечту наших студенток? Без обид, но я думала, что он выберет гламурную женщину, которая будет ему соответствовать. С вашей разницей в девять лет, ты его полная противоположность: хрупкая, тёмненькая, невысокая, тихая и неприметная, совершенно необщительная и со странностями, разве что красотка! – нашла я хоть одно весомое достоинство в пользу подруги. – И он до сих пор за тобой никаких странностей не подмечает?