— Мне так хорошо, что если ты ещё попытаешься предложить свою жизненную силу, я изнутри драконьей чешуёй покроюсь. Вот зачем ты так? — Матильда лениво потянулась, потеревшись телом. — Будь на моем месте другая ведьмачка, тебя бы уже выпили до дна. Нельзя, слышишь, — Матильда зарылась руками в волосы на моём затылке и потёрлась носом о мой нос. — Нельзя так откровенно предлагать свою личную энергию.
Ведьмачка толкнула меня, вынуждая перевернуться на бок, и тут же прижалась спиной, укрываясь моей рукой, как будто завернулась в одеяло. Приподнялся и, отыскав свою рубашку на соседнем кусту, накрыл Матильду как смог.
Всё происходящее так отличалось от того, чему меня учили на уроках секса, что я перестал даже пытаться вести себя по заученным правилам.
Уткнулся носом в изгиб соединения плеча и шеи и засопел, чувствуя, что наши запахи перемешались на женской коже.
Как же это приятно — ощущать принадлежность своей женщины. Не надо сразу стирать с партнёра свои запахи. Кровать не нужна. Хотя признаю, было бы удобнее. Немного сдвинулся, чтобы длинная травинка не щекотала плечо. Пожалуй, из «правил» только наступающий вечер можно условно назвать «темнотой». Чему-то не тому меня учили. Или, скорей, не так. А может дело в партнёре? Ведьмачка нравилась моему дракону. Но это и плохо. Страх навредить усиливался многократно. Успокаивало только то, что повтора близости теперь долго ждать. Или это правило тоже не действует?
— В следующий раз не забудь снять с меня платье. А то этот спасательный круг из юбки на талии мешает, — посоветовала Матильда, вжимаясь чуть сильнее.
Нет, не сама, это я одной рукой прижал крепче, второй попытался расправить сбившуюся юбку.
— Ты что, уже опять хочешь? — удивилась Матильда, почувствовав мое участившееся дыхание.
— Нет. Я боюсь, — также в женское плечо пробормотал я, тут же отвечая на невысказанный вопрос: — Боюсь, что в следующий раз я причиню тебе вред.
— Пока что ты мне причинил только оргазм, — фыркнула Матильда. — Точнее, два.
— Это мало?
Ведьмачка прокрутилась, поворачиваясь ко мне лицом.
— Вот ты сейчас провоцируешь меня сказать «да». И чтобы дальше меньше, чем на трёх, ты не удовлетворялся, — улыбнулась она. Если бы сытая кошка умела улыбаться по-человечески, это именно так выглядело бы. Обхватив моё лицо ладонями, Матильда большими пальцами погладила меня по скулам. — Я не скажу, что было идеально. Хотя бы потому, что ещё есть, к чему стремиться. Но вообще-то мужчине, если всё прошло так, как у нас, положено не беспокоиться, а удовлетворенно храпеть.
— Обязательно? Я храпеть не умею.
— Ронкаааад, — простонала ведьмачка, с улыбкой касаясь моих губ поцелуем. — Космос, да перекрой ты уже каналы! Зачем тебе опьяневшая от силы ведьмачка?
Послушался, восстанавливая щиты и энергетические блоки. Пьянить Матильду не стоило. Она тогда становится чересчур активна. Во всех смыслах.
— Давай договоримся так, — Матильда провела по моим губам своими. — Если мне понадобится подпитка, я обязательно скажу. Но в первую очередь меня поддерживает Маник. Потому что наша связь с ним создана для этого. И даже если мой фамильяр бегает далеко, но он сытый — мне этого достаточно.
— Хорошо, — согласился я. — Но и с моими условиями.
— Узнаю драконью натуру, — проворчала ведьмачка, сложила руки на груди и пробурчала: — ну и что ты хочешь?
Опять ведь заподозрила какую-то пакость.
— Если что-то идёт не так, ты останавливаешь меня любым способом. Хоть кусайся и царапайся. И, опять же, если будет следующий раз, предупреди меня снять артефакты. Сгоревший переводчик и, возможно, связист, суровая плата за удовольствие.
Матильда вопросительно посмотрела на меня, ожидая продолжения требований, однако больше у меня их не было.
— Но раз они уже перегорели, можно не предупреждать? — усмехнулась ведьмачка, вновь касаясь моего тела ладошками. Что, уже?! И моё тело на удивление прореагировало с готовностью. — Давай только еду уберём, а то мне в бедро бутылка упирается и вызывает всяческие ассоциации.
Глава 10. Разборочная
— Да никого в этом лесу не живёт, — приземистый оборотень (я пока не понял его зверя), поправил перекинутую через плечо пару тушек зайцев. — До самого Саутволда тут дальше по реке никого нет. А это полдня пути вам.
Мы с Матильдой переглянулись. Лошади, которых мы остановились напоить у колодца, зафыркали, будто насмехались.
Метка на нашей карте расходилась с показаниями оборотня. Добирались мы от Экзитера до этого Бейквелла два дня. Точнее, уже почти два с половиной. И это небольшое поселение в два десятка домов, состоявшее почти всё из оборотней, было последней достаточно крупной точкой на нашем пути.
Мы бы доехали сюда и раньше. Если бы не наши регулярные остановки на отдых. И не только отдых.
Первое время я замирал, когда Матильда, проходя мимо, проводила по моей руке или ещё как-то касалась. Для меня такой постоянный контакт был непривычен. Всю жизнь прикасаться ко мне опасались. Особенно первое время, пока я плохо контролировал свои силы и мог размагичить всё подряд. Осматривающий меня регулярно маг даже предупредил, что во время неконтролируемой вспышки я могу размагичить целого дракона. Потому что сама сущность дракона — это магия.
В итоге, мое личное пространство не рисковали «посещать» и близкие родственники. Видя такое, даже прислуга из людей, которым я вроде как не мог навредить, предпочитала не рисковать.
А тут постоянное нарушение этого «правила». Да я практически не шевелился, пока мы ехали на поезде.
Уставший от ночной прогулки Маник занял всю полку Матильды и спал, урча и иногда подёргивая лапой. А ведьмачка перебралась ко мне. Её прическа, несмотря на утренний душ в гостинице, ещё немного пахла костром, который мы разжигали в лесу, ожидая мантикора.
Матильда могла лечь, положив мне голову на ногу и что-нибудь рассказывать или просто потереться щекой о плечо. Поцеловать. Зарыться пальцами в волосы. Или даже под одежду.
Помню, увидев лоточника со сладостями на одной из станций, вышел (а не сбежал, как подначивала ведьмачка, увлёкшаяся медленным расстёгиванием пуговиц на моей одежде), чтобы купить вишни в сиропе. Этого лакомства не оказалось, но по совету торговца я приобрел шоколадное печенье, сделанное по фамильному рецепту.
Покупку в кульке положил на столик в нашем купе молча. Если б не ведьмаческое любопытство, наверно, ничего бы не сказал, чувствуя разочарование, что не нашёл, что надо.
Печенье, кстати, Матильде понравилось. Настолько, что она потом устроилась на моих коленях и долго целовала. По-разному. То мягко, то касаясь языка языком, то улыбаясь прямо в мои губы. И всё это со вкусом шоколада.
Как оказалось, рядом с ведьмачкой мой самоконтроль терял весь контроль. Оставалось только само-, состоящее в основном из самостоятельных реакций тела. Матильде особенно нравилось, когда через зрачок выглядывал мой дракон. И последующая реакция моего тела.
Поэтому, когда мы в Экзитере арендовали лошадей и доехали до первой остановки в лесу… Я снял с Маника ошейник и попросил немного погулять, оставляя нас наедине с ведьмачкой.
Сотворить всё, что я успел вообразить за сутки пути в поезде, мне не удалось и за два дня. Ночевать мы останавливались один раз на постоялом дворе, а один — заплатив старосте за комнату на ночь. С легендой о брате и сестре мы благополучно расстались. Но тут Матильда просто спала рядом. Для меня это тоже было непривычно, но почему-то я легко засыпал.
Зато за дневной переход в нашем распоряжении было множество возможностей. Матильда с завидным постоянством меня провоцировала.
Хотя на последней нашей остановке она уже удивилась, когда я снял её с лошади и прижал к дереву.
— Я же ничего такого не делала!
— Как это не делала? — парировал я, расшнуровывая платье. Матильда, кстати, мне помогала. — А как ты ехала? А ногой меня недавно кто задел? А помнишь, как воду пила? И капелька воды отсюда, — я коснулся губы, — стекла прямо сюда, — мой палец ушёл за уже распахнутый ворот одежды.