И теперь, глядя на всё происходящее сверху вниз, я видел, как поднимается потерявший личину Маник. Уже в полной своей чёрно-боевой ипостаси. Даже дракон с уважением посмотрел на ядовитый шип и когти.
Глаза Матильды окончательно почернели, волосы выбились из аккуратных кос, извиваясь, как змеи. И пока Оливер пытался понять, почему артефакт на его руке стал неподвижной металлической броней, он оказался пойман за шею и вздёрнут над землей, насколько позволяла длина руки ведьмачки.
— Не смей! — пронзительный крик остановил на миг даже меня — столько в нем было уверенности и ненависти.
В Матильду прилетел какой-то мешок, порвался, ударяясь о бок, и в воздух взметнулось чёрное облако. А в следующий миг ведьмачка начала чихать. Да так, что и добычу упустила. Я сунулся было поймать Оливера и ничего, что зубами. Тут уже не до сантиментов. Но его перекрыла собой высокая, стройная девушка, оскалившись на меня острыми зубами.
Я замешкался, тоже вдохнул взвеси и… чихнул. Хорошо, что в сторону, а то бы у всех присутствующих была бы глупая смерть.
Девчонка, прикрывавшая собой Оливера, крутила в воздухе какие-то фиги и просто фигуры и, похоже, очень удивлялась, что у неё ничего не получалось. Она ещё не поняла, что я вырубил всю магию вокруг себя. Хотя какие-то невзрачные искорки всё-таки стали вылетать, тут же осыпаясь на траву. Сильная девочка. Стоит поторопиться. Снова бить «кувалдой» рядом со своей ведьмачкой я не хотел.
Матильда за это время успела достать из ридикюля не только платок, но и что-то избавившее её от неконтролируемого чиха.
— Я так подозреваю, Хелена, — посмотрела ведьмачка на щит Оливера слезившимися глазами. Отчего казалось, что она плачет, и это заставляло нервничать моего дракона. — Ты хоть понимаешь, кого ты прикрываешь? Он воспользуется тобой и бросит, спасая свою шкуру.
Рядом с ведьмачкой встал чёрный мантикор, удостоившись удивлённого взгляда от Оливера и Хелены. Да, это точно был не белый и пушистый котик.
Травница даже какое-то время слушала слова Матильды. И только потом я понял, что девчонка копила силы. Она резко выдвинула в нашу сторону руки, скрючив пальцы. И Матильду затрясло, она заскребла по шее, как будто что-то мешало ей дышать.
Стой, чешуйчатое!
Но было поздно. Дракон просто раздавил два тела одной лапой. Хелена ещё успела удивиться, что на меня не подействовала её магия, перед тем как её размазало по земле.
Всё. Вот что за импульсивная скотина?! Теперь же не доказать вину Оливера! Я не некромант, и труп нам ничего не скажет.
Дракон убрал лапу, даже испытывая долю смущения. Наравне с брезгливостью. Для него было важно лишь то, что его ведьмачка сидела на земле и вновь могла дышать.
Эпилог
— Ты понимаешь, что этот рррао Данрок тебя использует?! — возмущалась ведьмачка, когда мы уже покинули кабинет нашего нового начальства. Нет, она и там пыталась шипеть, но Данрок на удивление не реагировал. — Он же просто заполучил тебя в сотрудники! Вместо вольнонаёмного ты теперь официально в кабале! Вот зачем ты за мной сунулся? Да я же со своим делом ещё почему возиться не хотела? Потому что понимала — меня все равно не отпустят. Никто не может изменить память ведьмаческому фамильяру, а значит, и я всегда буду помнить что, кому и когда сделала. Такую бомбу никто не выпустит! Да и Оливеру вон как воспоминания о прошлом подтёрли — он считает, что меня посадили в мире Двуликих, а сам он — пострадавшая от жестокости ведьмачки жертва.
Да, Оливер Уоллис оказался живучей тварью. Его пара — тоже. Возможно из-за того, что они с Хеленой творили (или тварили?). Возможно потому, что Оливер успел выставить вперёд свою руку с железным панцирем, и она приняла основное давление драконьей лапы. Но, надеюсь, сейчас эта парочка уже мертва.
В первый момент, когда Хелена застонала и пошевелилась, я даже обрадовался. И вовремя придержал дракона от желания «дотоптать». Матильда, отдышавшись, организовала посильную помощь пострадавшим. Оливер нам нужен был живым для показаний (тогда мы ещё не знали, что память о вампирском наркотике Организация затёрла так, что не подкопнуть). Точнее, для этих воспоминаний он нужен был мне, а Матильда собиралась выпытать, что за яд мне вкололи. Потому что дракон чувствовал себя бодро, но стоило вернуть человеческое тело, как меня начало шатать и мутить.
Руку Оливера, принявшую удар лапы дракона, спасти не удалось. Хотя мы не сильно старались, но её перемяло вместе с артефактами. Также он заработал пару переломов рёбер, сотрясение и, возможно, что-то неучтённое. Включая психическое расстройство. Хелена пострадала меньше, но выставленные руки (которыми она заодно пыталась остановить драконий таран), тоже были сломаны. Трещины и ушибы не в счёт.
Допрос провели сразу. Это стоять я пока не мог (даже после ведьмаческого противоядия), а вот сидеть и касаться этой парочки, чтобы и воздух магией не могли шевельнуть — это я мог.
Матильда влила в допрашиваемых свою сыворотку правды, опробованную недавно на драконах. Это когда тянет много говорить, но если начинаешь врать, покрываешься цветами. Клумбы у нас получились знатные, пока не разобрались в принципе действий.
Мне с каждой минутой становилось лучше, возможно, после лечения моей ведьмачки, а может потому, что яд оказался с магической составляющей. И уж с этим мой организм умел справляться. Но самое «интересное» началось, когда Маник задумался, как же Оливер с Хеленой молодость такую сохранили. Пятьдесят лет вместе, а как молодые. Вот тут-то оба «молодожёна» и замолчали. И если бы не сыворотка…
Так мы узнали, что эта пара продлевала свою молодость за счёт убийства детей. Хелена лепетала, что в этом же ничего такого, едят же люди и оленей, и кроликов. А они выглядят даже милее людей. И, учитывая, что цветами от этого не покрывалась — искренне верила в свою правоту. Десять детей за пятьдесят лет на двоих. Старались искать тех, о ком никто не вспомнит. Оливер каждое лето уходил на заработки — продать снадобья, артефакты, купить новые детали, пока Хелена оставалась на хозяйстве. Там и присматривал следующую жертву.
Рецепт такого «долголетия» он нашёл в частной тайной библиотеке, когда устанавливал там нелегальные защитные артефакты.
Матильда даже вновь перешла в боевую ипостась от такой информации и предлагала добить. Я был согласен, что такое нельзя прощать, но это должно было стать проблемой судейства мира Двуликих. Это их люди и их дети. Для Организации этот вопрос оказался слишком мелким.
Парочку мы доставили в Экзитер под сонными снадобьями, сгрузив, как мешки, на лошадь, которую купили в Бейквелле. В этот раз нигде не задерживались, поэтому добрались за сутки. Сдали вместе со всей историей полицейскому-оборотню. Ведьмачка сказала, эти Двуликие особенно трепетно относятся к детям.
Нас конечно тоже потрепали — где и как мы всё узнали. Но придуманная история про частных детективов и беспокойство одного из родственника пропавших детей была отточена за время доставки.
До портальной в охотничьем домике добирались окружными путями — не хотелось пересекаться с вампирами, которые до сих пор продолжали искать причины сорванного бала. Вместе со сбежавшим незнакомцем (вот, кстати, может, научатся сначала знакомиться, а потом всё остальное). Да и в Организацию мы не слишком торопились возвращаться.
Несмотря на то, что я настаивал, что вина Матильды в её деле преувеличена и свой срок она уже отсидела, мою ведьмачку не отпустили. Но предложили оперативную работу. Сразу в одном из самых опасных миров захолустья! Не мог же я её туда отпустить одну. Даже моя привычка заботиться только о себе была с этим согласна.
Так что теперь моя ведьмачка пофырчит и успокоится. Меня в работе сотрудника Организации теперь если не всё, то многое устраивало.
Странная, конечно, у нас будет рабочая тройка — дракон, ведьмачка и мантикор. Но точно не скучная.