– Сирени хочу. И ландышей, – проронила я. – Можно?
В уголках глаз моего ангела-хранителя притаилась улыбка.
– Тебе всё можно.
Заднее сиденье такси казалось неуютно большим и глубоким, я провалилась в него, почти затерявшись, как Дюймовочка в стоге сена. Александра ехала рядом с водителем, пристёгнутая, контролируя всё, защищая меня, держа руку на пульсе… и на моём сердце. Глядя на неё со своего места, я любила её до беспомощности, до щекотной лёгкости под коленями. До окрыляющей тоски и желания написать что-то глупое и восторженное.
Дождь лил, освежая дворы и улицы, умывая кроны деревьев и делая зелёное ещё зеленее. Где мне взять такие крылья, чтобы поставить свою подпись на облаках: «Да, это я!»? Ведь сидя в самолёте, этого нельзя было сделать.
Дверца открылась.
– Лёнь, мы приехали.
Кажется, я задремала – словно проколола пространство-время, очутившись в нашем дворе. Наша общая сумка была уже на плече Александры, а сама она, открыв дверцу с моей стороны, подала мне руку. Дождь мочил её костюм, оставляя на ткани всё больше тёмных точек.
Вот мы и дома. Я сбросила туфли и босиком направилась на кухню. Едва я подошла к окну, как дождь превратился в ливень – захлестал по стеклу, накрыв город серой пеленой.
– Ух, как разошёлся… – Родные руки легли на мои плечи. – Устала?
Меня окутало тепло, и я, закрыв глаза, представила себя в объятиях белых сияющих крыльев.
*
Пока я лежала в больнице, Александра занималась поисками хирурга, который бы прооперировал артерию так, чтобы не пришлось удалять всю почку. Врач был найден, причём не без помощи бывшей подруги Александры – Елены, которая теперь жила и работала в столице. Потребовалось переслать туда сканы всех моих медицинских документов, а потом приехать на консультацию и обследование. В случае успешной операции можно было рассчитывать на то, что и давление придёт в норму.
Прилетели мы поздно вечером. Елена встретила нас в аэропорту на своей машине. Я не сразу её узнала: она сделала стрижку «каре» с удлинением впереди и осветлила волосы, что ей, впрочем, тоже шло.
– Лен, спасибо тебе, что откликнулась, – сказала Александра. – Ты – Человечище. С большой буквы. Ты не представляешь, как это важно.
Елена сверкнула солнечной улыбкой и голубыми молниями в глазах.
– Думаю, что представляю.
Самочувствие моё на тот момент оставляло желать лучшего: даже перед глазами плавала какая-то дымка – и это несмотря на то, что я была в линзах. В машине начал наваливаться сон, будто меня опять накачали клофелином. Наверно, я должна была напрячься: как-никак, встреча «бывших», причём Елена на жизненном небосклоне Александры просияла гораздо более яркой звездой, чем Алиса. В прошлом у них было шесть лет отношений, а такое просто так не забывается… Но я слишком устала, чтобы беспокоиться. И беспокоиться тоже устала. Сколько можно? Свет нежности в глазах моего ангела отучил меня от сомнений в том, что я любима.
– Как твои дела, Саша?
– Более-менее. Слава Богу.
– Ещё раз соболезную по поводу Яны…
– Спасибо, Ленок.
Повисло молчание – о тебе. Ну и, конечно же, не обошлось без:
– А на личном фронте у тебя как?
– Вон он, мой личный фронт… – В голосе Александры слышалась ласковая усмешка. – Совсем уснул.
– Ах, ну да… Кольца ваши. Вижу… Всё понятно. – Совершенно ровный голос, мягкий и тёплый, как летний ветерок. – А я рассталась полгода назад… Сейчас в поиске.
Чтобы нам не тратиться на гостиницу, Елена привезла нас к себе. Уютный зелёный дворик, огороженный стоящими буквой «П» домами с красно-белой облицовкой, тополя, газон, детская площадка… Майские сумерки, четвёртый этаж, двухкомнатная квартира со скромной и простой обстановкой. Тишина. В больницу завтра – к половине девятого, но туда ещё нужно добраться, а значит, встать придётся рано. Елена включила свет, захлопотала на кухне:
– Сейчас лёгкий перекус организуем… Творог с фруктами будете?
– Что дашь, то и будем, – улыбнулась Александра.
У меня вообще не было аппетита, в желудке сидело какое-то скучно-серое отвращение к еде – как склизкий комок студня. Больше всего мне хотелось наконец лечь… Чисто прибранную комнату наполнял золотисто-бежевый уют, диван в светло- и тёмно-коричневую клетку выглядел удобным и вызывал ностальгическое стеснение в сердце: почти такой же стоял в нашей с тобой квартире. На точно таких же клетках цвета кофе и какао в золотом обрамлении мы с тобой в обнимку смотрели фильмы…