Но у тебя уже и так куча неприятностей, отозвался негромкий насмешливый голосок. Если не остережешься, то застрянешь тут на всю жизнь, выйдешь замуж за наследного принца, народишь ему кучу детишек. И дядя Джордж вволю посмеется.
Гвендолин, и вдруг замужем!
Гвендолин, королева Непала! Родительница наследников престола!
Обычно она просыпалась в хорошем настроении, но сегодня ее истерзали беспокойные сны. К тому времени, когда уже можно было вставать и отправляться принимать ванну, Гвендолин испытывала почти ужас.
Ей просто необходимо переговорить с Генри. Ей нужен его совет. Гвендолин вдруг поняла, что им следовало бы еще до ее отъезда вместе подумать о том, как вытащить ее из этой ситуации, не доводя дело до грандиозного скандала.
Не дожидаясь, пока ванна наполнится до краев, она быстро вымылась, вытерлась и начала одеваться. Раньше ее ум работал с быстротой молнии, а сейчас точно завяз в топком болоте. У нее не было ни мыслей, ни ответов на возникшие вопросы.
Гвендолин не представляла, как ей удастся удрать отсюда, решись она на побег. Ее прибытие в страну транслировали по телевидению, так что, если она вдруг появится в аэропорту одна, без принца, его тут же поставят в известность об этом.
Если тебе действительно захочется уехать отсюда, достаточно только сказать ему правду, подсказал ее насмешливый внутренний собеседник.
Но если она скажет правду, то Генри не выпутаться из долгов. И тогда ему придется униженно умолять принца дать ему возможность исправить ужасную ошибку и прислать обещанную невесту. А Беатрис, с ее сильно развитым чувством долга, согласится и вступит в еще один брак по расчету. И будет мучиться весь остаток своей жизни.
Нет, если он влюбится в тебя, шепнул ехидный голосок.
Как это ужасно — использовать так чувства мужчины, возразила ее совесть.
Но очень многие прежде влюблялись в тебя. Однако ты никогда не беспокоилась о том, что можешь причинить им боль…
Стук в дверь прервал этот тягостный внутренний диалог. Гвендолин быстро провела щеткой по непривычным каштановым волосам и сказала:
— Войдите.
На пороге показался Нараян Бахадур.
— Я не помешаю вам?
Гвендолин положила щетку.
— Нет, я как раз закончила с прической.
Если можно назвать это прической, усмехнулась она про себя, с грустью вспомнив о своей жертве — роскошной рыжей гриве.
Нараян Бахадур вошел в комнату и закрыл за собой дверь. Сегодня он был одет не в костюм, а в легкие серые брюки и бледно-голубую рубашку с открытым воротом.
— У вас красивые волосы.
Искренность неожиданного комплимента застала Гвендолин врасплох и заставила покраснеть.
— Спасибо.
— Мне всегда нравился этот цвет. Я вчера просто налюбоваться не мог вашими волосами.
Она понятия не имела, что сказать. Обычный каштановый цвет, самый скучный, на ее взгляд.
— Я польщена, ваше высочество.
— Как ни странно, — спокойно продолжил принц, — но мне никогда не нравились ни блондинки, ни тем более рыжие.
Гвендолин вздрогнула, как от удара хлыстом.
— Вам не нравятся блондинки или рыжие? — недоверчиво повторила она.
Все мужчины обожают блондинок, особенно темнокожие. А от ее рыжей гривы они просто с ума сходили.
— Не особенно.
— Почему же?
— Не хочу показаться поверхностным в суждениях, но…
— Но?
— Но, исходя из собственного опыта, могу сказать, что блондинки в основном легкомысленны и глупы, а рыжие к тому же еще самовлюбленные и жестокие эгоистки.
Она моргнула, чтобы прогнать застлавшую глаза красную пелену гнева.
— У моей сестры Гвендолин роскошные рыжие волосы, но она не легкомысленна, не глупа и не эгоистка.
— Правда? — Он скептически нахмурился.
— Да, — твердо ответила Гвендолин. Она была глубоко возмущена тем, что он судит о женщинах и их характере по цвету волос. — Моя сестра окончила Сорбонну.
— Кстати, о вашей сестре, — произнес Нараян Бахадур, резко меняя тему. — Поэтому-то я и пришел. Пока мы не женаты, я бы ни за что не пришел к вам без приглашения. Но поскольку только что позвонила ваша сестра, я решил, что это может быть что-то срочное.
— Сестра?! — Гвендолин охватила паника, если не ужас.
— Я почти готов поклясться, что она представилась как Беатрис.
— Это невозможно! — Как Генри мог допустить, чтобы она позвонила, да еще и называлась своим настоящим именем?
— Естественно. — Черные глаза встретились с ее зелеными. — Ведь Беатрис здесь.