Екатерина не могла понять, стоя у большого портрета Шереметьева Петра, отчего так сжалось ее сердце, когда она посмотрела на него. Будто она знала этого человека, и не просто знала, а была ему кем-то близким, родным. И при виде седин его брата, Михаила Барятинского, отчего что-то вздрогнуло в ней? И Феликс, стоящий рядом с ней, непонимающе тряхнул головой, словно избавляясь от наваждения.
Император Глеб Годунов шагал впереди своей свиты в длинном зале, где на высоком постаменте был выставлен для прощания гроб с телом наместника. По краю зала стояли пришедшие для прощания люди, сейчас освободившие ему дорогу. Что-то привлекло внимание Годунова, он повернул голову направо и дыхание его остановилось. Тонкая, изящная женщина в темном платье вдруг взглянула на него из-под тонкой вуалетки. Серые, такие знакомые глаза, такие любимые, незабываемые. Женщина смутилась, опустила глаза и взяла под руку стоящего рядом мужчину. Годунов, чуть обернувшись, продолжая не спеша шагать, шепнул Кириллу Державину, начальнику Тайной канцелярии:
— Обрати внимание на ту красивую даму в шляпке. К вечеру я хочу знать о ней все. Докладывать только мне.
— Это та, что стоит рядом со смуглым красавцем? Узнаю, доложу.
С этого дня Годунов знал все о жизни супругов Джентор. Один раз в неделю на его стол ложилась папка с чародейскими снимками и отчетом. Он подолгу разглядывал смеющееся лицо герцогини Екатерины Джентор, ее счастливый взгляд, когда она летела в танце вместе с мужем, Феликсом Джентором. Он видел, как бережно и крепко прижимает ее к себе герцог, как смотрит на нее своими синими глазами, в которых сияла неистовая искра любви. Годунов видел снимки их прогулок, бесед на лавочках парка, встреч со знакомыми. Казалось, эта пара была неразлучна. Они частенько что-то обсуждали, сидя в парке на лавочках или прогуливаясь по набережной. Вот Феликс Джентор что-то рассказывает жене, а она слушает его, положив руку в перчатке на спинку лавочки и задумчиво о чем — то размышляя. Вот Екатерина что-то говорит мужу, теперь уже тот слушает ее, глядя ей в глаза внимательно и серьезно. Наверное, им было интересно друг с другом, у них были общие темы для разговоров, общие взгляды на жизнь, общие планы. Душа Екатерины не только существовала в молодом, красивом теле, ей принадлежал прекрасный ум и Феликс Джентор в полной мере смог оценить этот дар судьбы. Вот он ведет жену под руку, круглый животик явственно виден даже из-под просторного платья. Но и в таком виде женщина сохраняет свое изящество и красоту. Вот они гуляют с младенцем, улыбчивые и счастливые. А вот и свадьба их дворецкого и уже сам Винсент Краус прогуливает своего малыша. Первенца Екатерина и Феликс назвали Петром, а дочь, родившуюся двумя годами позднее — Елизаветой, в честь погибшей когда-то сестры герцога Джентора. Годунов никогда не пытался узнавать о прошлом этой пары, ему было все равно, откуда они пришли, кем были раньше. Он не мучился ревностью, глядя на их счастье, он хотел, чтобы Екатерина была счастлива. А он всегда будет рядом с ней, оберегать ее, любить ее.
Рождение сына для Феликса было равноценно чуду. Маленький Петруша, смуглый и синеглазый, стал частью его самого с момента своего рождения. Прислуга и няньки круглыми от изумления глазами смотрели, как герцог меняет пеленки и моет попу своему отпрыску, приговаривая:
— Ничего, Петруша! Ты какай, не стесняйся! Тебе можно, ты маленький, это ненадолго. Вот увидишь, совсем скоро все свои дела тебе придется делать на горшок.
Феликс возился с сыном, успевая приобщать к этому и Микаса, который стал Петруше вернейшим другом и товарищем. Под их бдительным присмотром Петруша научился держать головку и переворачиваться. Рядом с ними он впервые сел самостоятельно, покачиваясь, держа неверную спинку и улыбаясь одним маленьким зубом. Потом он встал на ножки и через месяц сделал первый шаг. Настало время освоения Петрушей новых территорий, это была веселая пора. Когда родилась дочка Лиза, чудо будто настигло Феликса во второй раз. Целуя крошечные пальчики малышки, млея от счастья, он говорил жене:
— Катенька, я понимаю, ты сама необыкновенная женщина. Но я то! Я самый обычный человек. Как я мог быть причастен к появлению такого чуда?
Катя, смеясь, целовала мужа и приговаривала:
— Сама не понимаю, как это ты так удачно причастился? Быть может, нам стоит попробовать еще, если у нас так хорошо получаются дети? Как ты полагаешь?
Однажды Феликс Джентор уже в глубоких сумерках привел свою жену в один из городских парков. Здесь, среди молодой, сочной травы пролегала дорожка из разноцветной плитки, по ней герцог вел Екатерину, держа ее за руку. Неожиданно по обе стороны от дорожки вспыхнули зеленые огоньки светлячков. Вначале десяток, потом еще и еще, сотни, тысячи крошечных звездочек загорались, поднимаясь в вышину, перелетая с места на место, кружась вокруг мужчины, обнимающего женщину, нежно целующего ее. И в этом волшебном хороводе слышался жаркий мужской шепот: