Катя постояла немного, приводя свои мысли в порядок. Так значит, на спор решил переспать любимец дам с блеклой мышкой Шумской. Ей стало противно, она выпила воды из стоящего на тумбочке кувшина, взяла свою сумку и вышла на улицу. В одном из небольших трактиров съела тарелку супа и выпила стакан чая с кусочком хлеба. Прогуливаясь, незаметно вышла к окраине города и по неширокой проселочной дороге пошла дальше, в глубину леса. Ей было ясно, что дальнейшая учеба в Академии будет сопровождаться травлей и издевательством. Линда с ее подружками создадут ей репутацию девицы легкого поведения, доступной для всех. Дружки Ланевского станут ее домогаться и зажимать во всех темных углах, где только настигнут. Ланевский же ни за что не признается, что проиграл пари, ее заклюют насмешками и издевками. Она не сможет целых пять месяцев до окончания Академии быть постоянно начеку и в полной обороне. Нападать первой она тоже не может, потому что не знает ничего об этом мире и о своих возможностях.
Скоро дорога превратилась в узкую тропинку, поросшую травой. Катя не знала, что ее ведет все дальше и дальше, просто шла и шла, пока не стало смеркаться и на берегу лесного озера она увидела дом, в окне которого горел огонек.
Возле дома, под небольшим навесом сидел мужчина и что-то мастерил из веток. Катя поздоровалась, мужчина вскинул на нее внимательные карие глаза.
— Катрин Шумская? Зачем вы здесь?
Глава 2
Ланселот Бернс, маг-универсал, профессор Варяжской академии чародейства, месяц назад был отвергнут своей невестой, Инес Бранте. Тремя месяцами ранее они заключили помолвку и Ланселот мечтал о том, что скоро у него будет семья, с работы его будет встречать любящая жена, потом появятся дети и наступит долгая, полная приятных хлопот счастливая жизнь. Мечты его длились ровно до тех пор, пока однажды Инес, неуверенно улыбаясь и отводя в сторону свой взгляд, на скамье в академическом парке не призналась ему, что влюбилась в другого мужчину, в графа Энтони Суэйро, и он тоже любит ее. Просила не сердиться и отпустить ее, а он еще встретит свое счастье и так далее.
Он отпустил ее, разорвал помолвку, уволился из Академии и ушел в скрытое от людских глаз место, которое когда-то сделал для себя сам. Просторный дом, рядом светлое, чистое озеро, а вокруг лес. Здесь он оттачивал свое мастерство артефактора и боевого мага, иногда готовил зелья, которые продавал в городке неподалеку. Там же покупал для себя продукты.
Появление студентки академии Екатерины Шумской он воспринял с недоумением, но ее вид, измученный и усталый, заставил его воздержаться от вопросов. Он выделил ей свободную комнату с кроватью, пока она мылась в озере и переодевалась — разогрел кашу с вяленым мясом, заварил свежий травяной сбор с сушеными ягодами и листьями смородины. От сытной, горячей еды девушка разомлела, чай допивала, засыпая за столом и Ланселот решил оставить все расспросы на завтра.
Когда утром он вышел из дома, то увидел, как в кухонном летнем домике хлопочет его нежданная гостья. В открытых настежь окнах мелькала ее стройная фигурка, доносились запахи свежей, вкусной еды. Ланселот был изрядно удивлен. Насколько он знал о воспитании девиц в титулованных семьях, там их обучали этикету и танцам, управлению домашней прислугой, музицированию, вышиванию, катанию на лошадях, составлению букетов и прочему, необходимому для приятного времяпровождения и последующего замужества. В Академии Екатерину Шумскую тоже не учили разжигать огонь в дровяной печи и готовить еду. Ему стало интересно, чем она будет кормить его на завтрак.
Его настороженность исчезла после первой ложки съеденного им овощного рагу. Вкус его был великолепным. Горячие блинчики с вареньем и травяной отвар полностью примирили его с присутствием незваной в гости студентки.
— У вас большие способности в приготовлении еды, госпожа Шумская.
Его комплимент пришелся по душе Екатерине, она смущенно порозовела, немного поколебалась и спросила:
— Вы не будете против, если я на какое-то время останусь в вашем доме? Постараюсь не быть вам обузой, я умею все делать по хозяйству, мыть, стирать, готовить, делать в доме уборку. Так получилось, что мне сейчас некуда идти.
Шумская не кокетничала с ним, не умоляла, не унижалась изложением подробностей своего нелегкого положения. Она просто попросила, оставив выбор решения ему, хозяину дома. Ее манера именно так решать свои проблемы подкупила Бернса и он решил:
— Живите. Я надеюсь, вы не будете слишком назойливы и разговорчивы.
— Нет, не буду! — радостно блеснули серые глаза.