— Зачем ты отправил меня к Гончарову, когда знал, что он мой бывший, когда знал, что он хочет меня?
— Думал, что у меня порядочная жена, — выдаёт Женя, снова словами бьёт, — а она… — замолкает он — а она совсем не такой оказалась. В постель к своему бывшему сразу прыгнула. Я был уверен, что ты не поведёшься, твою ж мать, в моей голове ты ему отказываешь, а он от этого на стену лезет, — говорит Женя. — Хотел досадить ему, раскачать, пока придумаю, что делать дальше. — он опускает голову и молчит. А мне становится горько. Похоже, о чувствах ко мне, я погорячилась. — Ты же мне измену простила! — говорит Женя — Я был убеждён, что ты меня любишь и никуда от меня не денешься. Вика, твою мать! Я в тебе так ошибался. — шумно выдыхает он своё раздражение — Я хочу сделать тест, чтобы быть уверен в том, что это не мой ребёнок — небрежно указывает Женя на мой живот.
— Он не твой, — настаиваю я. Вздрагиваю, когда наши взгляды встречаются, потому что вдруг понимаю, что даже после шести с половиной лет брака, вообще не знаю своего мужа, а казалось, что хорошо его изучила. Последнее время меня то и дело встряхивает жизнь, наверное, я засиделась, слишком долго пытаясь прятаться от себя и притворяться кем-то другим.
Женя смотрит на меня пустыми глазами, никаких нет в них эмоций, а мне хочется кричать. Неужели действительно держал рядом, потому что такая удобная? Двигаюсь и, взяв с результаты УЗИ, протягиваю Жене. Может быть зря, потому что он долго изучает их, а потом сжимает в руке, злится и убирает в карман. Использует против меня, ну и ладно. Пусть хоть цунами вызовет и пожар устроит. Внутри итак всё сгорело, ничего к нему не осталось. Неужели совсем не любил, ведь если любишь, то и желание делать больно, не возникает. Просто отпускаешь, когда понимаешь, что не получилось. Иногда через боль, стиснув зубы.
Женя осматривает меня тяжелым взглядом, а потом молча выходит из палаты, а я ещё долго стою на месте, обхватив себя руками и трясусь. Не позволяю себе зацикливаться на его приходе, на словах, которые говорил и на том, что это был человек, с которым мы прожили шесть с половиной лет.
Когда вечером приходит мама, я прямо спрашиваю её о том, имеет ли она отношение к приходу Жени, и когда она подтверждает мои догадки, кричу на неё. На эмоциях рассказываю о том, почему мы оказались в такой ситуации и она долго смотрит на меня так, словно у меня выросла вторая голова.
Её тяжелый вздох нарушает между нами тишину, а потом она признаётся, что её мир перевернулся. Вижу, как находит теперь подтверждение моим словам, что ничего обо мне не знает и к счастью, выходит из моей палаты, когда я её прошу.
Кажется, я отчасти оправдалась в её глазах, но облегчения никакого от этого не почувствовала. Но не могу не признать, что после разговора многое изменилось. Замечаю, что мама теперь изо всех сил старается вытерпеть Алекса, не давит на меня из-за развода с Женей и не пытается навязывать своё мнение, хотя здесь всё, конечно, спорно.
Глава 42
Ветер ударяет в лицо и развивает волосы, когда мы с Алексом выходим из больницы. Шумно выдыхаю своё облегчение, потому что в больнице я провела два с половиной месяца, а сейчас Алекс собирается отвезти меня в дом его отца. Вчера у них с мамой был спор о том, куда я отправлюсь после выписки, потому что, хоть мама и пообещала, но контролировать свои эмоции всё ещё не научилась.
Ахаю от неожиданности, когда Алекс берёт меня на руки и несёт к машине. Чувствую, как щёки заливает румянец, когда на нас оборачиваются. Прячу лицо у него на груди и слышу, как он тихо посмеивается.
Аккуратно усаживает меня и дарит улыбку, когда садится рядом. Всю дорогу мы едем в тишине, каждый из нас полностью в своих мыслях. Хочу спросить у Саши, всё ли в порядке, но не решаюсь, если бы случилось что-то, он бы уже поделился со мной, а если продолжает молчать, то, возможно, мне ни к чему знать об этом. Волнений избегать врач посоветовал ещё несколько месяцев. А мой развод в самом разгаре. Да и репутацию мою Женя, в самом деле, подпортил. Эдита говорит, что шум со временем уляжется, и у меня появятся клиенты, а обо всей грязи, что устроил мой муж, забудут. Такова природа человека, ему всегда нужно о чём-то говорить и что-то обсуждать. Хорошо, что фокус внимания смещается очень быстро, когда появляется новая шокирующая общественность новость. Вот и я успокаиваю себя тем, что поговорят и успокоятся.
Саша останавливается, у дома своего отца и я расплываюсь в улыбке, вспоминая, каким замечательным был прошлый наш визит. Мне кажется, что даже чувствую прямо сейчас запах дыма от костра и вкус мяса во рту. в прошлый раз, я чувствовала тошноту, а в этот раз с удовольствием бы снова съела кусочек другой.
Владимир Евгеньевич появляется на улице, и я чувствую огорчение, потому что хотела забраться к Саше на колени. Провести по его плечам, уткнуться в шею, поцеловаться с ним. Он пообещал, что не коснётся меня до самых родов, а если решусь провоцировать его, то и ночевать будет в другой спальни. Однако, о близости пока и думать страшно, как только вспоминаю что я пережила, когда подумала, что потеряла своего малыша. К ни го ед . нет
По тому, как Владимир Евгеньевич открывает для меня дверь машины, подаёт руку и ведёт себя так, словно я стеклянная — делаю вывод, что о беременности он уже знает. Дарит мне улыбку, когда я смотрю на него, а потом обескураживает, когда заключает в объятия и шепчет поздравления. Вижу, что он рад и очень взволнован новостью о скором пополнении в семье. Он обнимает за плечи Сашу, когда тот подходит к нам и мне с трудом удаётся отговорить его нести меня на руках в дом.
Кристина встречает меня в коридоре и тоже заключает в объятия, интересуется, хочу ли есть или пить. А потом подмигивает и говорит, что поспел новый урожай клубники.
Саша сообщает, что мы поживем в доме его отца, какое-то время и когда ведёт меня в гостевую комнату, у меня сжимается сердце. Здесь мольберт и всё для рисования. Не думаю, что смогу взяться за работу в ближайшее время, но мне всё равно очень приятно, что он позаботился об этом.
Но вот после ужина моё сердце снова сжимается, и дыхание перехватывает от избытка эмоций. Потому что мы идём на прогулку, подышать свежим воздухом, как говорит Саша, а на самом деле он показывает мне участок и дом, недалеко от дома его отца, который он купил для нас. Ремонт в доме будет завершён через несколько месяцев. Я висну на его шее и обливаюсь слезами счастья, целую его и крепко прижимаю к себе.
Через несколько дней застаю Сашу вечером на кухне в отвратительном настроение. Рассерженного и злого. Он пытается скрыть от меня своё состояние, когда замечает моё появление.
— Вик, мне нужно отъехать, — сообщает он и целует в висок. — Если не смогу разобраться с делами до ночи, то вернусь завтра утром. — сообщает он и я чувствую, как тревога камнем падает в желудок.
— Что-то случилось? — спрашиваю и заглядываю ему в лицо.
— Появились некоторые проблемы, с помещением, что я купил для твоих картин. Хочу быть с тобой откровенным, и уверен, что Янковский имеет к этому отношение, — говорит Алекс, — Но, - он обнимает меня за талию и прижимает к себе. — Ехать к нему я не собираюсь, и лично разбираться — тоже. — успокаивает он и целует меня, сначала нежно, но потом углубляет поцелуй. Отстраняется и долго смотрит в лицо задумчивым взглядом.
— Почему у меня такое ощущение, как будто это прощание? — спрашиваю я и с трудом сдерживаюсь, чтобы не заплакать.
— Это не оно, Вика, — твёрдо говорит Алекс и наклоняясь дарит мне быстрый поцелуй в губы — Я скоро вернусь.
Алекс возвращается через два дня, но подробности не рассказывает, впрочем, они мне и не нужны. Самое главное, что он рядом.
Я пытаюсь рисовать, однако, когда малыш подрастает, а животик округляется и становится заметным, это даётся мне не просто, потому что маленький человек внутри меня просто обожает движение и начинает пинать меня, когда я устраиваюсь у мольберта. Поэтому я просто наслаждаюсь жизнью, своим прекрасным положением и слежу за ремонтом в доме, который совсем скоро станет нашим. В город я не выезжаю, и несколько раз в неделю говорю с мамой по видео связи.