– Хочешь спустить всё на тормозах? – хмыкнул Васильев. – И как ты себе это представляешь? Объявить им об их предательстве и потребовать покинуть земли Российской Империи?
– Зачем? Можно же просто организовать свадьбу, а потом подставиться и притвориться мертвым, – почесал голову Гарри. – Они быстро свалят с погоней на хвосте и оставят тут Катю, а я спокойно воскресну и продолжим жить как жили.
– Они знают, что мы знаем, – задумчиво произнёс Боря.
– И обратно не сунутся, – кивнул Гарри. – А у нас просто родители экстренно уехали к родственникам за бугор.
– Слухи рано или поздно вытащат всю подноготную, – хмыкнул Васильев. – Если у нас никто и не узнает, то слушок могут пустить и сами бритты.
– О чем? О том, что нашли исполнителей из местных, а те обосрались, и их вокруг пальца обвела тайная канцелярия? Ну, так такое сплошь и рядом, – пожал плечами начинающий некромант. – Одна перестрелка в городе чего стоит. И насколько я понимаю, таких залетчиков была уже не одна группа. Другое дело, что пройдёт время, а у Мусаевых может вылезти какая-то родня за бугром в самый неподходящий момент.
Магомед взглянул на сына и задумчиво произнёс:
– Отречение от прав на Екатерину Сельвину…
Васильев вскинул брови, задумчиво побарабанил пальцами по столу и кивнул.
– В принципе план неплох и достаточно разумен. Кроме одного момента, – следователь взглянул на объект своей службы. – Ты уже научился восставать из мертвых?
– Если бы умел, то вряд ли просил вас о помощи, – вздохнул Гарри. – Вы в подобных операциях намного опытнее меня.
Васильев тяжело вздохнул и продолжил барабанить пальцами по столу.
– Я такие операции не подписываю. Надо согласовывать…
Если честно, я думал, эта ситуация разрешится за пару недель.
Серьёзно, ну что там может быть сложного?
Выяснить, как меня собираются грохнуть, упредить ситуацию, проработать план, сделать всё чисто, чтобы комар носа не подточил, и вуаля. Одни сваливают из страны, Боря получает Катю, а я торжественно, с фанфарами и почётным караулом восстаю из мёртвых.
Эх…
Все это растянулось до весны.
Да, уважаемые. Конец апреля, у нас тут контрольные, мученические потуги параллели на проявление своего дара и прочие весенние обострения у подростков.
Почему всё получилось так затянуто? Почти полгода подготовки были связаны с чрезмерной… осторожностью обеих сторон.
Началось все с переговоров Магомеда Мусаева с матерью Кати. Отец у неё, простите за выражение, редкостный подкаблучник.
То они торговались за наследство, то за права на Екатерину, то за место свадьбы и условия помолвки…
В общем, знатная тягомотина, которую по моему личному мнению Мусаев создавал исключительно для показухи. Всё же свадьба простолюдинки и не последнего жениха довольно приличного рода накладывала свои отпечатки.
Во все эти политические тонкости я пока не вникал, а вот в то, что происходило у Васильева… окунулся знатно.
Помимо родителей Кати, было ещё несколько групп… желающих, чтобы моё тело как можно быстрее и надежнее начало разлагаться.
Да, согласен, с моей стороны лезть носом в эти все шпионские игры было верхом глупости, но просить меня допросить труп седого старичка, являвшегося связным, такая себе идея со стороны Васильева.
Это было, по-моему, в феврале. Мороз стоял жуткий. Все порядочные школы отменили занятия, разумеется, кроме школы для одаренных. Помню, взбесило меня это. Считай, зима в самом разгаре: снег, дубарина такая, что на шарфу сосульки образуются за пару минут ходьбы до остановки транспорта. Школьные дворы везде пустые, а я, как прокаженный, вместо сладкого сна и тёплого какао за поздним завтраком, тащусь к школе.
На улице темно, а в школе горит свет. И двери парадные у неё, словно червоточина в космосе, одаренных туда засасывает.
В общем, не в духе я тогда был.
Гарри пододвинул к себе исходящую паром тарелку с крем-супом и вдохнул аромат. Его лицо немного разгладилось, но взгляд, остановившийся на окне с морозными узорами, снова заставил его поёжиться и недовольно сдвинуть брови.
– Гарри, – произнесла Катя, усевшись напротив. – С тобой всё нормально? Ты какой-то хмурый.
– За окном мороз такой, что сморкаюсь сосульками, – буркнул парень, недовольно насупившись. – С чего бы мне улыбаться?
Борис поставил поднос рядом с Катиным и, усевшись, слегка улыбнулся.
– Друг мой, ваша улыбка в свете контекста выглядит издевательски, – буркнул начинающий некромант, взял ложку и попробовал суп. – А не так плохо…