– Работать то сможет?
– Я думал, что сдуется, после такого, но нет. Силен. Крепкий еще.
– Доделал?
– Угу. Выдал мне полный расклад. Он готов выйти на испытания Русской чумы.
Император усмехнулся, после чего тяжело вздохнул.
– Лишь бы этот ящик пандоры никогда не открылся…
– …Ты уж меня извини, но если нас припрут – я бы предпочел, чтобы его все же открыли.
– Думаешь дойдет?
– Надеюсь, что нет, – буркнул младший брат, поднес кружку с крепким черным кофе к носу и втянул аромат. – Гарри, должен успеть встать на ноги.
– Как он, кстати?
– Ну… – вздохнул глава тайон канцелярии, сделал глоток кофе, после чего достал из кармана фотографию и протянул брату.
На фото, на переднем плане была изображена стоящая спиной директор с поднятой рукой. За ней строй учеников, обернувшихся назад, на здание школы, где белыми буквами было написано нецензурное слово. Рядом с надписью, в окне виднелась довольная физиономия Гарри, показывающая большой палец.
– Написал это на школе? – хмыкнул император. – Я ожидал большего.
– Это не надпись. Это проекция на основе силы огня. Он привязал ее с помощью проклятья. Это блуждающее проклятье инициирующее проекцию. Теперь эта надпись будет случайно появляться в каком-то месте школы, висеть три-четыре часа и снова меня местоположение.
– А вот это уже серьезная замашка, – хмыкнул император.
– Если бы не пара нюансов, думаю можно все спустить на тормозах. Сделать вид, что ничего не произошло и как обычно улыбнуться.
– М-м-м? И что за нюанс?
– Ты видишь на фото Демидову?
– Нет. Но тут все затылками обернулись…
– А она не среди студентов. Она за подоконником. Перед Гарри, на коленях.
Александр хмуро взглянул на Георгия.
– Да, Саш. Я тоже не в восторге от такого. Надо как минимум с ним серьезно поговорить. Это уже ни в какие ворота не лезет.
– Сначала Наумова, затем Демидова… Выброс был?
– Нет. Да и не предвиделось. Мрак столько вывалил силы у набережной, что от него фон пропал почти на день. Да и Демидова… в общем, там только Беленький удовольствие получал.
– Что планируешь?
– Я бы выпорол за такое на последнем звонке.
– В прошлый раз не помогло, а в этот думаешь поможет?
– А что ты предлагаешь? Спокойной смотреть и улыбаться? Он так всякие берега потеряет.
Александр с задумчивым видом взял чашку с кофе, затем отхлебнул и произнес:
– А может он и барахтается, потому что берег видит? Может если берегов не будет, он плавать наконец начнет, как и положено рыбе?
– Он угробит кого-нибудь, Саш.
– Ты вот, что… – император взглянул на младшего брата. – Ты… Ты никак не реагируй. Вообще. И накрути серым пиджакам. Пусть его шутки просто игнорируют. Мол, не было ничего. И чтобы никто ни слова. Понимаешь?
– Саша, опасно…
– Если зайдет до разрушений или, не приведи господь, убьет кого-то – три шкуры спусти. Но вот его шуточки – игнорируй. Если на него внимания никто обращать не будет, то и он шутить перестанет. Какая разница, что он написал на школе, если кроме него никто не смеется? Более того – всем все равно.
Георгий тяжело вздохнул.
– И да, нагрузка работой и делом помогает. Тоже учти.
Георгий хмуро взглянул на императора.
– Попробуй взять его на нормальное дело. Аккуратно, но так, чтобы он понял, что такое серьезная работа, а не наследниц княжеских стручком своим тыкать и надписи похабные на школе писать.
Туманное марево приближается.
Оно все ближе и до вас доносятся возмущенный голос Гарри.
– И ты повелся?!! Ты повелся, как сопляк! Вспомни «Гори»! Вспомни «Сейфа»!
Ваш взор приближается и перед вами появляется Гарри Мрак-Беленький, что стоит перед угловым столом, за которым сидит автор. На столе стоят розовый системник с радужной подсветкой, монитор и дешевая клавиатура.
– Тебя же на каждой серии с дерьмом мешали! Тебя на самиздате каждый второй в нем топил!
Автор, усталыми красными глазами смотревший в монитор, поднял взгляд на персонажа.
– Ты ведь не можешь так поступить. Слышишь? – уже более спокойно произнес Гарри. – Ты ведь… ты ведь у меня все отобрал… Что это… что за дерьмо с фотографией? Где… где мой эпик? Где мой лучший в жизни конец школы? Ты… да ты зассал!
Автор молча потянулся к стоявшему на столе принтеру, взял распечатанный листок и передал Гарри.
– Что это? – нахмурился он и в читался в написанное.
– Жалобы. Жалобы на то, что у произведения нет пометки 18+.
– За что?!! – возмутился Гарри. – За Демидову? У нас описание лифчиков и трусиков – эротика?!!