– Думал уже об этом, – кивнул молодой некромант.
– Так, может придумаем, как сделать так, чтобы закрыть этот… это…
– Давай так. Даша, ты знаешь, как нам разрулить нашу взаимную глупость? Предложения конкретные есть?
Демидова тяжело вздохнула, опустила взгляд на дорожку и мотнула головой.
– Нет. Я думала, у тебя какой-то план был.
– Не было. На эмоциях черт за язык потянул. Теперь думаю, на кой чёрт это сделал?
– Жалеешь?
– Да. Даже Романова толком не побесил, – сморщился Гарри.
– Слушай, а если мы… ну… – девушка оглянулась, проверяя есть ли посторонние.
– Что? – хмурясь, спросил парень.
– Ну, как с Наумовой…
Молодой некромант осуждающе взглянул на Демидову.
– Слушай, Наумова озабоченная, долбанутая на всю голову идиотка. Надо быть реально шизанутой, чтобы вот так…
– Забудь, – покраснев, буркнула девушка и отвернулась.
– Да-а-а-аш, – протянул Гарри в спину девушки, которая пошла дальше по дорожке. На его лице отразилась печаль, перемешанная с жалостью. – Если ты из-за универа и брака по расчету, то можем продолжить тренировки вместе. Будем также таскаться, работать над основой. Глядишь к окончанию подтянешь объем и закончишь. Если для тебя это важно – трахаться не обязательно.
Девушка остановилась и сложила руки за спиной.
– Хочешь?
– Хочу, – ответила она не оборачиваясь.
Гарри тяжело вздохнул и, покачав головой, пошёл за девушкой.
– Господи, как же с вами, девушками, тяжело.
– Рыба, кстати, так себе у них, – произнёс Степан и поднял банку с пивом, которое привёз с собой. – Кто так лосось «Веллингтон» подаёт?
– Ты про банкет? Вроде, нормальный лосось был, – пожал плечами Гарри, сидевший рядом.
– Дело не в лососе, – покачал головой Сидоров и отхлебнул из банки. – Дело в том, как его подают. Тут совсем другое…
Парни сидели на пляжных креслах, на террасе, которая находилась над гаражом, где находились автомобили оставшихся в поместье гостей. С террасы открывался отличный вид на сад и небольшой домик, что находился на другом конце участка.
– Понимаешь, лосось «Веллингтон» – это тот же расстегай по сути. Рыба в слоеном тесте.
– Ну, не скажи. Там без риса, да и лосося не в пример больше, – покачал головой Гарри.
– Но суть от этого не меняется, понимаешь? – вздохнул Степан. – Всё ведь дело в подаче. Если бы аристократы ходили просто пожрать, то они бы в блинной ели. Блины какие-нибудь с икрой.
– А чем тебя подача не устроила?
– Тебе когда «Веллингтон» приносят, официант должен при тебе кончики теста обрезать. Дальше надо его разрезать пополам, так, чтобы ты видел, что внутри и насколько он пропечен. А после надо положить это так, чтобы это было красиво. Композицию создать. Я когда в ресторане работал, мы одну половинку вверх срезом ставили…
– «Ставили»? – хмыкнул Гарри.
– Да. Именно ставили. Он у нас круглый был, толщиной с эту банку. Слоеного теста тонкая полосочка, только для хруста, а остальное – рыба, – кивнул Сидоров. – И вот ты половинку ставишь, а вторую сбоку прислоняешь. А потом сливочным соусом поливаешь.
Гарри хмыкнул.
– А соус лить надо так, чтобы он на край среза первого куска попадал, лужицу там образовывал, а потом стекал по краю, попадал на второй кусок и лужицей растекался перед клиентом.
Гарри на последнем предложении завис, представляя себе картину.
– Серьёзно? У вас так заморачивались?
– Именно поэтому в наш ресторанчик в не самом хорошем районе города все аристократы ездили, – вздохнул слуга. – Я, по-честному, только там понял, что есть можно не только сытно или вкусно. Есть можно красиво.
– Мда, – хмыкнул Гарри. – Слушай, а что у тебя с матерью?
– Там… работала много. Очень. Спала мало. Так в принципе у всех, кто из того дерьма выбраться пытается. Здоровье на деньги меняем.
– И что случилось?
– Инсульт. В пятьдесят геморрагический инсульт. Лопнул сосуд в голове от давления… И всё. Я тогда только поступить успел. Сейчас лежит. Глотательный рефлекс слабый. Пить не получается. Через зонд кормлю в основном. Когда денег нет, мучаемся, обычную пищу пытаемся есть. Кое-как полужидкую пищу есть может. Трахеостома с реанимации осталась. Обрабатываю, повязки меняю.
Гарри хмуро закивал головой.
– Хорошо хоть, выжила.
– Я тоже думал сиротой останусь. Как она.
– Детдомовская?
– Угу.
– А отец?
– Не видел.
– Знакомо, – кивнул Гарри. – Я-то своего видел… но лучше бы не видел.
– Мудак?
– Можно и так сказать, – хмыкнул Гарри. – Там вообще тёмная история. Мать нормально так и не объяснила, как так вышло.
– Понятно… О, кажется, начинается.
В домике, что находился за садом, показалось пламя.
– Угу, – кивнул Гарри, отхлебнул сок из бокала и достал тёмные очки.
Сидоров взглянул на него, похлопал по карманам, а затем тоже нашёл темные очки.
– Ну, Боря… Жги! – приподнялся Гарри.
Едва показавшееся в окнах языки огня резко рванули в стороны, выбив стекла.
– Слушай, я никогда не задумывался, – произнёс Степан, надевая очки. – Но так всегда? Если так маги трахаются, то… никакого постельного не напасёшься.
– Нет. Так только в первый раз, – отозвался Гарри, смотря, как разгорается пожар. – И то не у всех. Только очень сильные маги, да и то… В общем, нюансов много, говорят всякое, а точно и доказано никто ничего не знает.
Пожар резко рванул в стороны, охватил крышу, но тут произошёл хлопок, в небо сквозь крышу рванул огненный протуберанец, а затем под действием порывов ветра его начало закручивать.
– Так, а вот это уже Катька, – хмыкнул Гарри, наблюдая, как над домом образовывается огненный смерч.
– Твою мать… – прошептал Сидоров, смотря на двадцатиметровую огненную воронку, что бушевала на месте дома. – Как бы лес не полыхнул…
– Не должен. Там, вроде, артефакты защитные видел.
– Сколько же там силы?
– Дохрена, – кивнул Гарри, взял пачку с соком и протянул Степану.
Тот молча чокнулся банкой с пивом и сделал пару глотков.
– С почином, Боря! – отсалютовал Гарри другу и так же отхлебнул сок.
Несколько минут они наблюдали, как бушевало пламя, после чего смерч медленно и неторопливо начал оседать.
– Пойдём. Надо встретить, – вздохнул Гарри и поднялся.
Через несколько минут, когда пламя еще облизывало копченые стены помещения, Гарри и Степан стояли у пепелища и ждали молодоженов с халатами в руках.
К ним из дома уже спешили слуги и сам глава рода Мусаевых, но друг оказался рядом раньше.
Из дома молодые Мусаевы вышли вместе, держась за руки.
На Кате был тот самый подарок – жёлтый кружевной комплект, переживший выброс двух молодых магов.
– Я рад, – произнёс Гарри, подавая халат девушке. – Я искренне рад, что угадал с размером комплекта.
Катя взяла халат и накинула на плечи. Хмуро взглянув на Гарри глазами, затянутыми голубой пеленой, она произнесла:
– С трусиками прогадал, немного жмут.
– Гарри, – произнес Боря, взяв халат у Степана. – Это было… подло. Я просил: без шуточек.
– Что? – возмутился подросток. – Я же как лучше хотел!
Боря хмуро взглянул на начинающего некроманта пылающим взором, а потом опустил взгляд на подаренные ему трусы.
Обычные облегающие «боксеры», только вот спереди в стороны торчали огромные слоновьи уши. Рядом было пару глаз, а перпендикулярно телу торчал хобот.
– И что тебе не нравится? – возмутился молодой некромант. – Видишь! Даже слон за тебя рад!