– Не видел.
– Знакомо, – кивнул Гарри. – Я-то своего видел… но лучше бы не видел.
– Мудак?
– Можно и так сказать, – хмыкнул Гарри. – Там вообще тёмная история. Мать нормально так и не объяснила, как так вышло.
– Понятно… О, кажется, начинается.
В домике, что находился за садом, показалось пламя.
– Угу, – кивнул Гарри, отхлебнул сок из бокала и достал тёмные очки.
Сидоров взглянул на него, похлопал по карманам, а затем тоже нашёл темные очки.
– Ну, Боря… Жги! – приподнялся Гарри.
Едва показавшееся в окнах языки огня резко рванули в стороны, выбив стекла.
– Слушай, я никогда не задумывался, – произнёс Степан, надевая очки. – Но так всегда? Если так маги трахаются, то… никакого постельного не напасёшься.
– Нет. Так только в первый раз, – отозвался Гарри, смотря, как разгорается пожар. – И то не у всех. Только очень сильные маги, да и то… В общем, нюансов много, говорят всякое, а точно и доказано никто ничего не знает.
Пожар резко рванул в стороны, охватил крышу, но тут произошёл хлопок, в небо сквозь крышу рванул огненный протуберанец, а затем под действием порывов ветра его начало закручивать.
– Так, а вот это уже Катька, – хмыкнул Гарри, наблюдая, как над домом образовывается огненный смерч.
– Твою мать… – прошептал Сидоров, смотря на двадцатиметровую огненную воронку, что бушевала на месте дома. – Как бы лес не полыхнул…
– Не должен. Там, вроде, артефакты защитные видел.
– Сколько же там силы?
– Дохрена, – кивнул Гарри, взял пачку с соком и протянул Степану.
Тот молча чокнулся банкой с пивом и сделал пару глотков.
– С почином, Боря! – отсалютовал Гарри другу и так же отхлебнул сок.
Несколько минут они наблюдали, как бушевало пламя, после чего смерч медленно и неторопливо начал оседать.
– Пойдём. Надо встретить, – вздохнул Гарри и поднялся.
Через несколько минут, когда пламя еще облизывало копченые стены помещения, Гарри и Степан стояли у пепелища и ждали молодоженов с халатами в руках.
К ним из дома уже спешили слуги и сам глава рода Мусаевых, но друг оказался рядом раньше.
Из дома молодые Мусаевы вышли вместе, держась за руки.
На Кате был тот самый подарок – жёлтый кружевной комплект, переживший выброс двух молодых магов.
– Я рад, – произнёс Гарри, подавая халат девушке. – Я искренне рад, что угадал с размером комплекта.
Катя взяла халат и накинула на плечи. Хмуро взглянув на Гарри глазами, затянутыми голубой пеленой, она произнесла:
– С трусиками прогадал, немного жмут.
– Гарри, – произнес Боря, взяв халат у Степана. – Это было… подло. Я просил: без шуточек.
– Что? – возмутился подросток. – Я же как лучше хотел!
Боря хмуро взглянул на начинающего некроманта пылающим взором, а потом опустил взгляд на подаренные ему трусы.
Обычные облегающие «боксеры», только вот спереди в стороны торчали огромные слоновьи уши. Рядом было пару глаз, а перпендикулярно телу торчал хобот.
– И что тебе не нравится? – возмутился молодой некромант. – Видишь! Даже слон за тебя рад!
Глава 20
Дальше память, к сожалению, меня подводит.
Вроде, там Мусаев причитал на их горном наречии. Борю с Катей куда-то увели. Потом вино рекой лилось и Магомед отплясывал их традиционный танец на радостях.
Нет, я был не пьян.
Я тогда еще побаивался пить.
Просто в какой-то момент я отключился.
Сидоров рассказывал, что я, вроде как, хлопал, как вся родня Мусаевых, под танец главы рода, а потом просто рухнул лицом в пол.
Сам не видел, но картину описывают довольно занятно.
Все хлопают, Магомед танцует, а я лицом в пол.
Ага, яблочного сока перепил.
Тут же Сидоров ко мне бросается, пульс проверяет, искусственный массаж делать начинает.
Кипиш.
Паника.
Знаете, что самое неприятно в этой ситуации?
Нет, не то, что яд оказался с отложенным действием.
И нет, не то что у меня достоинство повисло на месяц на полшестого. Мог позволить себе поспать на животе как порядочный человек.
Да, после этой гадости я выжил, но извините, проваляться, изображая труп, без пульса на протяжении трех дней – это такое себе удовольствие.
Нет, и дело даже не в том, что меня мутило, словно я пьянствовал неделю. И не в том, что забегали все князья, дипломаты, и тайная канцелярия метала и рвала всех и вся.
Всё дело в маме.
Мама только родила.
Пётр вообще в осадок выпал.
Боря с Катей.
Мусаевы, Демидовы, Наумова, все.
Я искренне сожалею, что заставил их это пережить.