Глава 20
Хелен села обратно за стол и несколько минут вертела в руках маленькую белую карточку. Она просто утратила способность соображать. Наверное, каким-то образом прихватила не тот листок бумаги. А телефон Сонни записан… где? Она знала, что переложила его из кармана джинсов в сумочку потихоньку, чтобы Мэтью не заметил и не стал задавать ненужных вопросов. Нет, она ничего не перепутала. Что означало только одну вещь. Сонни – это Лео, сын Мэтью от первого брака с Ханной. Мэтью почти не поддерживал с ним отношений. Она вышла на лестницу и позвонила Софи.
– Как у тебя дела с Сонни? – спросила Софи после того, как они обменялись любезностями. – Он говорит, ты уверена, что сумеешь ему помочь.
– Почему ты называешь его Сонни? – спросила Хелен, стараясь, чтобы ее голос звучал обычно. – На его визитке написано «Лео Шеллкросс». – Она попыталась сделать вид, будто никогда не слышала этой фамилии.
– О… – Софи рассмеялась, – вот оно что! Я просто называю его Сонни – «сынок», – потому что он мой пасынок. Он – старший сын Мэтью, разве я тебе не говорила? Когда мы с ним познакомились, он был уже взрослым, а я неожиданно стала мачехой. Вот я и назвала его в шутку «сынком», и с тех пор так и повелось.
О черт, подумала Хелен. Черт, о черт, о черт. Софи продолжала говорить:
– Так что… он сказал, вы с ним поладили, так что, наверное, ты ему поможешь…
– Я не уверена, – сказала Хелен, которой в тот момент отчаянно хотелось прервать разговор. – Просто… у меня в данный момент много работы. И потом, ты, кажется, говорила, что твой Мэтью работает в компании по связям с общественностью. Почему бы ему не взяться за ресторан своего сына? Родственнику он наверняка сделает скидку…
– Не пытайся уклониться от работы… Хелен не дала ей договорить:
– Послушай, Софи, мне надо идти, у меня времени в обрез.
– Мы встречаемся вечером в среду? – спросила Софи.
– Да, хорошо. До встречи. – Хелен нажала на кнопку «Отбой» прежде, чем Софи успела попрощаться.
О черт, о черт, о черт.
Она попыталась представить себе Мэтью в возрасте тридцати восьми лет. Был ли он тогда похож на Лео? Черт побери, у них совершенно одинаковые ярко-голубые глаза – почему она раньше не заметила? Правда, волосы у Лео темнее – конечно, он был темнее, Мэтью уже поседел. И еще Лео не унаследовал носа Шеллкроссов. Его был уже и прямей – нос Пола Ньюмена по сравнению с носом Дастина Хоффмана Мэтью. «О боже, я целовалась с сыном моего бойфренда», – думала она, забыв о том, что Лео был ближе ей по возрасту, чем Мэтью; ей показалось, что она соблазнила младенца и вообще извращенка. Всему есть предел! Мэтью менял ему подгузники (впрочем, зная Мэтью, это вряд ли, но все равно), а она… едва не затащила его в постель! Надо же было из всего мира выбрать именно сына Мэтью! Целоваться с его сыном… что может быть хуже? Наверное, только целоваться с Сюзанной, или Клодией, или его матерью. Но поскольку она – гетеросексуалка и однополые связи ее никогда не привлекали, Лео был наихудшим выбором. Хуже сына Мэтью мог бы стать только его отец – нет, даже это не так отвратительно. О боже, она чувствует себя одной из тех училок, о которых любят рассказывать в новостях – затаскивала к себе пятнадцатилетних учеников после уроков, а заканчивалось все беременностью и тюрьмой.
Она присела на верхнюю ступеньку, пытаясь решить, что ей делать. На самом деле тут даже нечего придумывать. «Я не могу с ним сотрудничать, мне нельзя с ним больше видеться – и точка. Надо позвонить ему сейчас же и сказать, что я слишком занята. Это будет концом всей истории, и это будет концом моих попыток приукрасить свое резюме». Она вернулась к своему столу, чтобы отыскать его номер телефона, но застала там Лору, которая рылась в груде бумаг.
– Неплохо, – сказала она, беря в руки наполовину написанный релиз.
– Я еще его не закончила, – возразила Хелен.
– Знаю, просто мне нравятся твои идеи. Постарайся закончить минут через десять.
– Нет проблем. – Хелен взяла черновик у нее из рук и села за свой компьютер. Сначала разберется с работой, а потом позвонит.
Через десять минут она отнесла свое творение начальнице и ждала, пока Лора прочтет, что получилось.
– Отлично, – похвалила Лора. – Мне не придется ничего менять.
– Нет проблем, – сказала Хелен, поворачиваясь, чтобы идти.
– Кстати, – сказала Лора, – еще одно. Сандра Хепберн просит что-нибудь для нее придумать – надо, чтобы в выходные о ней везде говорили и писали побольше, до того как объявят номинантов на премии Асе Awards. Ну, ты понимаешь, о чем идет речь, – например, опубликовать снимок эротичной Гейл Портер на фоне Биг-Бена. Я разрываюсь на части, так что если у тебя есть какие-то идеи…
– Почему вы просите меня? – подозрительно спросила Хелен. С чего это с Лорой случилась такая внезапная перемена?
– Я прошу всех, – спокойно сказала Лора.
– Я подумаю, – сказала Хелен, удаляясь.
Час дня: ей действительно нужно позвонить Сонни. Лео. Ей нужно позвонить Лео.
Вернувшись за стол, она увидела, что ей пришло сообщение по электронной почте. Не обращай внимания, велела она себе. Сначала позвони Лео, а потом проверь почту. Но она никак не могла не воспользоваться удобным предлогом для того, чтобы отложить звонок еще на пять минут. «Я просто посмотрю, от кого это, – подумала она, – и сразу же позвоню». Сообщение было от незнакомого отправителя. Кто такая Хелен Суини? Господи, это же Хелен из бухгалтерии – конечно, она. Разумеется, у нее имелась нормальная человеческая фамилия, просто она привыкла называть ее Хелен из бухгалтерии. Сказать по правде, читать письмо ей вовсе не хотелось, но она машинально прочла его. Вот что там было написано:
«Дорогая Хелен!
Я хочу поблагодарить тебя за то, что ты была так мила со мной сегодня утром. Я знаю, мы никогда не были лучшими подругами (и до сих пор ими не являемся, подумала Хелен, не дурачь себя), и я хочу извиниться за то, что была к тебе несправедлива. Я обдумала твои слова про нас с Джеффом и решила, что позвоню ему вечером, и мы обо всем поговорим. Еще раз спасибо».
Хелен подняла голову; та, вторая Хелен глупо улыбалась ей из-за прозрачной перегородки. Она улыбнулась в ответ, обнажив зубы, и посмотрела на часы – пять минут второго. Ну, хорошо, будем надеяться, что у Лео сейчас нечто вроде делового обеда; пусть у него выключен телефон – тогда она оставит ему сообщение на автоответчике. («Кое-что случилось», «Один из моих родственников скончался»… нет, слишком радикально. «Один из моих постоянных клиентов попал в неприятности, и я сейчас делаю все возможное, чтобы история не попала в газеты, так что ближайшие несколько дней я буду заниматься исключительно им. Его жизнь… нет… его брак зависит от этого». Да, пожалуй, подойдет. Намекнуть, что вымышленный клиент – важная шишка. Пообещать позвонить Лео на неделе, когда все утихнет, – и забыть о его существовании. То, что надо!
Жалко, но что поделаешь? Хорошо еще, что она все узнала сейчас, а не потом… Ведь неизвестно, что могло бы случиться! Она мельком вспомнила, как он накрыл ладонью ее руку в ресторане, но тут же заставила себя выкинуть подобные мысли из головы.
Оказавшись на лестнице, она набрала его номер и скрестила пальцы: пусть включится автоответчик! Черт, свободные гудки! Она уже была готова повесить трубку – у него будет пропущенный звонок, он будет знать, что она пыталась связаться с ним, затем она просто выключит телефон на остаток дня, и на вечер, и на завтрашнее утро – и тут он ответил.
– Элинор! – пылко вскричал он. – А я как раз вспоминал о тебе. Как ты?
– Мм… хорошо… но…
Она постаралась вспомнить заготовленную речь.
– На самом деле, – продолжал Лео, – я думал о тебе все выходные. Я знаю, что не должен говорить этого, я хочу сказать, я знаю, что мы не должны ничего планировать, пока ты не разберешься в своих чувствах, но, если такое когда-нибудь произойдет… Извини, я не способен рассуждать связно.
– Все в порядке. Послушай, Сонни, то есть Лео. Ведь ты Лео? В общем, кое-что случилось.
И она рассказала ему ту ложь, которую состряпала, хотя, думала она позже, она была слишком детально продумана. Наркотики, поддельные чеки и слухи о нетрадиционной сексуальной ориентации.