В пять минут второго она пришла в кафе, где договорилась перекусить с Рейчел. Ноги гудели — она слишком много прошла пешком. Вдруг Хелен поняла, что они с подругой не виделись уже несколько недель, а по вечерам никуда не выбирались вместе… вообще неизвестно сколько. Рейчел уже ждала ее за столиком у окна; до ее прихода она успела выпить полчашки кофе.
— Ну и видок у тебя, — сказала она, когда Хелен сняла пальто. — Что с тобой?
— Похмелье, — объяснила Хелен. — Вчера перебрали с Софи.
— Ну, хорошо, расскажешь во всех подробностях. Но сперва я сама хочу кое-что тебе сообщить… — Она выдержала театральную паузу. — Мы с Нилом женимся…
— О господи, Рейч… у меня нет слов… просто великолепно, я так рада за тебя…
— Не сейчас, наверное, в следующем году. Вот, смотри…
Она помахала левой рукой; на среднем пальце блеснул маленький, со вкусом подобранный бриллиантик.
— Просто здорово. — Неожиданно для себя Хелен расплакалась.
Рейчел смотрела на нее, онемев от изумления.
— Прости… Наверное, не надо было тебе говорить…
— Нет! Я действительно рада за тебя, честно.
— О боже, я такая тупая.
— Нет, Рейчел. Я серьезно. Я ужасно рада за тебя. Не знаю, что на меня нашло… Просто я сама… в полном дерьме. Я все запутала. О черт, я становлюсь настоящей ревой. — Она через силу хохотнула. — Любительницей поплакать из списка «Женщины, которых мы ненавидим». И вот я испортила тебе большой праздник.
— Я сама виновата — надо было догадаться, что мое известие тебя расстроит, — у тебя столько всего сейчас происходит… — оправдывалась Рейчел.
— Нет!
Нил хороший. Он составит счастье Рейчел. Честно говоря, всего лишь несколько месяцев назад Хелен бы вся извелась от зависти к Рейчел, которая получила все. Но теперь, когда вся ее жизнь пошла наперекосяк, она прекратила сравнивать себя с другими. Какой смысл соревноваться в гонке, которую тебе никогда не выиграть? Лично она вовсе не стремится замуж, тот импульс давно прошел. Наоборот, теперь ей хочется прямо противоположного: остаться одной, свободной, играть на своем поле и делать все, что заблагорассудится. Конечно, она чуточку побаивалась, что скоро Рейчел изменится — начнет держаться покровительственно, а потом, чего доброго, еще и обзаведется детьми. И тогда у Хелен вовсе не останется ни одной подруги. Но сейчас она плакала вовсе не из-за этого. Она плакала потому, что у нее самой все настолько запуталось, что возвращение к прошлому кажется невозможным. Она плакала потому, что была несчастна, а слезы приносили хоть какое-то облегчение, — и еще потому, что Рейчел была единственной, с кем можно было поговорить о своих проблемах. И вообще, кроме Рейчел, никто ничего не знал. Она зарыдала еще горше, поняв, что, скорее всего, потеряет и Рейчел.
Успокоившись, Хелен изложила Рейчел все, что случилось с того дня, как они в последний раз беседовали по телефону. Потом она поделилась подробностями своего замысла: как сделать, чтобы все было в порядке. И все равно Хелен чувствовала себя виноватой, потому что испортила подруге праздник. Когда она дошла до того, что Лео — сын Мэтью, Рейчел громко рассмеялась.
— Ну, так что же? — ехидно спросила Рейчел после того, как Хелен закончила рассказывать ей о вчерашнем вечере. — Вы теперь с Софи подружились?
Хелен кивнула:
— Что-то вроде того.
— Но ты ведь понимаешь, что так продолжаться не может? Ты — не та, кем она тебя считает. Ты сломала ей жизнь. — Последние слова она произнесла по слогам.