— Но вчера ты считала иначе.
— Меня убедили в обратном.
— Кто? Демид?
Либо я попадаю в точку, либо мой бывший одним упоминанием так действует на Оксану, что она мигом краснеет. Замечаю, как дрожат её пальцы. Боится? Нервничает?
— Лика, пойми, я хочу как лучше.
— Это я уже поняла.
У меня даже слов на это нет. Если это как лучше, то спасибо, не надо.
Говорить Чистякова явно не хочет, а я не желаю бесполезно тратить время. Пытаюсь встать, но девушка перехватывает меня за запястье, удивленно поднимаю брови, а она произносит:
— Меня вынудили тебе позвонить.
Молчу, ожидая продолжения. Оксана явно борется сама с собой:
— Я не должна тебе это рассказывать.
— Но ты уже, — опускаюсь обратно на стул, усмехаясь. Она снова мнется, нервничает, но теперь уже никуда не уйду, пока не узнаю, какого чёрта ей от меня понадобилось.
— Всё должно было выглядеть естественно, — в итоге произносит она, чем удивляет в очередной раз.
— Ты шутишь? Я более подозрительного звонка в своей жизни не слышала.
— Может быть, они решили, что мы подруги.
— Они?
— Двое мужчин, сказали, что от Юдина. Я передала то, что говорили мне. Они сообщили, что друзья, что хотят помочь, а ты гордая, помощь не принимаешь, приходится идти таким путем.
Какие-то тимуровцы, ей-богу. Верить в добрые намерения я, конечно, не собираюсь, но таким запутанным путем искать со мной встречи — абсурд. В конце концов, серьезные люди подобным не занимаются. Усаживают в машину — и привет.
От собственных мыслей по позвоночнику пробегает холод, что им мешает проделать со мной подобное?
— Допустим, эти друзья ошиблись и пропустили момент, что мы с тобой почти год не общаемся. Но ты-то точно понимала, мы не приятельницы давно, — делаю паузу, Оксана упирается взглядом в чашку, обхватывает её руками:
— Прости меня, что так вышло. Год назад…
Резко обрываю:
— Не нужно, — в пустынном кафе мой голос звучит слишком громко, внезапное эхо привлекает внимание официантки. Качаю головой, останавливая её — мой кофе и так остается не тронутым. Оксана поднимает взгляд от чашки, смотрит виновато, а я теперь стараюсь говорить тише: — Я же сказала, это всё было давно.
Чистякова кивает. Ловлю себя на мысли, что не верю ей и не хочу ничего слышать о прошлом, тем более когда настоящее ничуть не лучше.
— Мне нужно было просто твоё согласие на эту встречу, я даже не поняла, что это может быть серьёзно, — возвращается Оксана к теме внезапно. — Мужчины были довольно вежливы со мной, убеждали, что я лишь помогу тебе этим.
Подавляю очередное желание высказаться, что думаю про эту помощь, и вслух произношу:
— Раз они такие воспитанные, да ещё и помочь хотели, передавай, что я согласна.
— Это ещё не всё.
Чистякова смотрит в упор, создается впечатление, что это я её остановила, а не она меня, говорить Оксана явно не хочет, но что-то её заставляет.
— Когда ты в первый раз отказала, мне позвонили, узнавали, как идут дела, я честно ответила, что, скорее всего, ты сотрудничать с ними не станешь, на что получила ответ — возиться не будут, есть и другие способы. Я хотела просто с тобой поговорить, предостеречь, но ты снова отказалась. А потом я узнала, насколько Мирослав Юдин опасен.
— Интересно, чем и с чего мне его бояться?
— Лика, как ты не понимаешь? — не выдерживает Чистякова, заметив мои удивленные брови, делает глубокий вдох: — Я и так, как на иголках, с этими звонками. Это серьёзный человек, просто так бы он не стал…
Оксана осекается:
— Слушай, помнишь сносили жилое здание недалеко от нас? По улице Красноармейской? Жильцы ещё бунт поднимали, но ничего у них не вышло, хотя правда вроде как была на их стороне, говорят, их запугали в итоге, чтобы рты не раскрывали, расселили их или что ещё сделали, но они замолчали в итоге, так вот, такие вопросы решает Юдин. Как скажет, так и будет. Это чтобы ты понимала, насколько он опасен.
Я вспоминаю эту историю, она не единственная, таких у нас в городе действительно полно.
— Вот я хочу знать, почему в таком случае, ему понадобилась я.
Чистякова снова оглядывается, а потом прищуривается, наклоняясь ближе:
— Скажи, у тебя проблемы?
— До твоего звонка не было, — вздыхаю устало. Возможно, девушка сама не так уж и много знает. Меня даже веселит эта мысль: неужели она всерьёз решила, что я могу какой-то важной шишке дорогу перейти? Единственный, кому я в этом городе мешаю, расхаживает по её квартире в приспущенных джинсах.
— Лика… — зовёт меня Оксана снова. — Не говори никому, что я тебе рассказала. Пожалуйста.