Приговаривая это, Дин даже удивлен, что его совсем не отвращает рвота. Но это так. Рвота воспринимается как нечто совершенно тривиальное. Как будто мир внезапно, без предупреждения сузился до одной единственной битвы — битвы, которую Дину и Касу нужно пережить вместе. Все остальное перестало существовать — ничто больше не имеет значения. Рвота не имеет значения, шарф не имеет значения, даже шапка, на самом деле, не важна: это лишь сопутствующая потеря, о которой надо забыть, если они хотят выиграть эту битву. Единственное, что сейчас важно, — это чтобы Кас вышел из этой битвы живым.
И задача Дина — его держать. Задача Дина — следить, чтобы у него билось сердце, чтобы он дышал и главное, чтобы не захлебнулся, а это значит — держать его.
Как выясняется, Кастиэль довольно тяжелый и с каждой секундой становится все тяжелее. То ли Дин устает, то ли Кас все сильнее повисает на его руках, то ли и то, и другое. Проходит целая минута или даже больше, и Кас все еще содрогается на руках у Дина от столь частых спазмов, что едва успевает дышать. Рука Дина у него под грудью скоро начинает ныть от усталости, но Дин твердо приказывает себе: «Держись. Ты можешь его удержать. Ты еще можешь». Краем сознания он начинает производить серию тактических выкладок на чрезвычайный случай, принимая ряд на удивление спокойных решений по таким вопросам, как: Через какое время нужно положить Каса на пол, чтобы сбегать за телефоном? Сможет ли Кас безопасно пролежать на боку несколько секунд, или есть риск, что он захлебнется рвотой? Сколько секунд уйдет на то, чтобы схватить телефон и сделать звонок? И кому звонить в первую очередь: Сэму, в клинику доктора Клайна, дежурной сестре в отделении химиотерапии, или, может быть, администратору мотеля? Или же сразу в скорую?
Дин принимает решения молниеносно, взвешивая и отвергая один вариант за другим, и примерно через шесть секунд у него готов следующий план: если в ближайшие полминуты у Каса не прекратится рвота, Дин положит его на бок, подперев его голову подушкой сзади, чтобы его рот был наклонен вниз и не было риска удушья. Потом Дин рванет за телефоном и позвонит сначала в скорую, а затем в клинику доктора Клайна.
Теперь взгляд Дина приклеен к часам на полу — к их секундной стрелке, отсчитывающей на циферблате тридцать секунд. Однако через пятнадцать секунд рвотные позывы начинают становиться реже. К двадцать пятой секунде они утихают до остаточных спазмов, между которыми Кас отчаянно ловит ртом воздух. Дин продолжает его держать. (Руки Дина к этому времени горят от усталости, но он ни за что их не опустит.)
Наконец наступает момент, когда Касу удается сглотнуть, и поразительно, насколько это обнадеживающий звук — какое облегчение слышать этот тихий глоток и знать, что Кас хоть немного снова контролирует свое тело.
Кас смачно сплевывает в лоток. Он пытается очистить рот. Потом поднимает одну руку к груди, легко мимоходом касаясь руки Дина. Когда он опускает руку обратно на пол, Дин чувствует частичное исчезновение его веса — теперь Кас в состоянии немного поддерживать себя сам. Дин помогает ему принять сидячее положение и рассматривает его лицо вблизи. Кас все еще мертвенно бледен, но теперь его глаза открыты и дыхание наконец немного замедлилось. Он встречается взглядом с Дином.
— Ты как? — спрашивает Дин дрожащим от облегчения голосом. — Ты со мной?
Кас едва заметно кивает.
— Воды, — шепчет он.
Ближайшая бутылка оказывается в нескольких шагах, возле стула (это та бутылка, с которой Кас ковырялся ранее, когда Дин вернулся из магазина). Дин передает ее Касу, и тот теребит ее в руках, но вскоре издает тихий звук досады. Ему не удается снять пластиковую обертку вокруг крышки. Тут до Дина доходит, что именно поэтому Кас и возился с крышкой ранее. Он немедленно укоряет себя за то, что не проверил, снята ли с бутылок обертка (без сомнения, Кас снял ее с тех бутылок, которые изначально стояли на полу, но во время перестановки Дин, должно быть, заменил их на другие). Дин выхватывает неладную бутылку у Каса из рук и в приступе ярости срывает с нее крышку. Бутылка едва не взрывается у него в руках: пластиковая обертка вместе с крышкой улетают через комнату, и вода струей выстреливает на пол. Но немного в бутылке еще остается, и Дин подносит ее Касу ко рту.
Кас делает лишь несколько коротких глотков (похоже, это все, что он может удержать) и вытирает рот очередной салфеткой. Салфетка краснеет, после чего Кас сплевывает еще красноту в лоток. Дин смотрит вниз и с ужасом понимает, что вся рвота в лотке окрашена кровью.
— Кас… — произносит он ошарашенно.
— Как я начал говорить… — шепчет Кас хрипло, — это нормально.
========== Глава 15. Я не найду другого Кастиэля ==========
«Как выяснилось, кровотечения возможны», — докладывает Сэм по СМС в ответ на серию панических сообщений от Дина. «Оральные кровотечения, особенно язвы во рту. Вообще весь пищеварительный тракт может кровоточить. Следи на предмет ректальных кровотечений тоже». (К этому моменту мысль о том, что на другом конце пищеварительного тракта также могут быть проблемы, Дина совершенно не смущает.) «Еще низкий уровень тромбоцитов, — продолжает Сэм. — И анемия — возможно, поэтому он потерял сознание. Убедись, что кровотечение прекратилось. И следи, чтобы он все время пил. Но сейчас он стабилен?»
«Да, но что если это произойдет опять?» — отвечает Дин.
«Звони врачу, — пишет Сэм. — Звони в скорую».
«Уже препираюсь с ним из-за этого», — сообщает Дин. На самом деле, последние несколько минут он провел в борьбе с Касом за телефон после безуспешной попытки позвонить в скорую. Как только Кас немного отдышался и смог выговаривать целые фразы, он начал настаивать, что в скорую звонить не нужно. Увидев, в какое беспокойство он из-за этого впадает, Дин решил подождать с вызовом. Большей частью потому, что раз Кас сумел дважды выбить телефон у Дина из рук, а затем отнять его совсем (отдав потом неохотно, под обещание, что Дин только напишет Сэму), то, может быть, ему действительно получше. Оказывается, даже в столь ослабленном состоянии Кас поразительно ловок в рукопашной борьбе, а также на удивление хитер. Все его ангельский боевой опыт, по-видимому.
Теперь Дин надеется, что потеря сознания случилась просто оттого, что Кас недостаточно пил из-за сложностей с бутылкой. В перерывах между сообщениями Сэму Дин снял пластиковые обертки со всех бутылок и расставил бутылки везде, где только можно. Рядом с Касом сейчас стоят три. И хотя Кас далеко не выглядит здоровым (он лежит на полу наполовину в ванной и наполовину в комнате), по крайней мере, он в сознании. И даже повернул голову, чтобы подозрительно посмотреть на Дина, сидящего на бортике ванны.
— Не надо скорую, — говорит Кас в десятый раз.
— Клянусь, я только Сэму пишу! — отвечает Дин. — Честное слово. Вот, смотри, — он поворачивает телефон к Касу, чтобы тот увидел СМС-беседу, — вспомнив слишком поздно, что последнее сообщение от Сэма было «звони в скорую».
— Не надо скорую, — настаивает Кас, сужая глаза. Он даже приподнимается на локте, чтобы констатировать с ударением: — Скажи Сэму… все это нормально, — после чего драматично падает обратно на подушку, которую положил для него Дин.
— Конечно… — ворчит Дин. — Все это нормально.
«Он говорит, это нормально», — послушно рапортует Дин Сэму, затем добавляет от себя: «Но я не уверен, что он имеет представление о норме. И еще, по-моему, он беспокоится, что не может позволить себе вызов врача».
Сэм отвечает: «Я займусь мед. страховкой, попробую решить вопрос. Пока что, если опять случится кризис, звони в скорую все равно. Но кстати, ему что, не дали антиэметики?»