— Я очень рад видеть вас обоих, — признается Кас. — Дин, должен сознаться, я обещал тебе, что буду присматривать за Сэмом, но… — он набирает воздуху, — я был так неосторожен, у меня в голове был туман, и… и… мне так жаль, я был недостаточно внимателен и позволил нам попасть прямо в ловушку, и был изгнан немедленно, и Сэм остался совсем один, с агрессивной женщиной…
Дин едва удерживается от смеха. Это точно то же, о чем переживал ранее Сэм.
— Думаю, мы виноваты оба, чувак, — говорит Сэм, хлопая его по плечу.
— Но я обещал Дину… — начинает Кас и умолкает. Он бросает на Дина взгляд, в котором читается огромное облегчение… но в то же время и вина. И тут Дин понимает: Кас, должно быть, очнулся с мыслью не только о том, что Сэм и Дин оба погибли, но и о том, что он не смог выполнить последнюю просьбу Дина («Присмотри за Сэмом, ладно?» — «Конечно»).
— Сэм жив, — говорит Дин мягко. Сэм кивает, и Дин добавляет: — И я жив. Мы оба живы.
— Я тоже жив, — сообщает им Кастиэль, как будто они еще не заметили этого. — Значит… мы все… живы? — Его плечи немного расслабляются, и он переводит взгляд с Сэма на Дина и обратно, свыкаясь с этой мыслью.
— Трудно поверить, да? — улыбается Сэм.
В этот момент кто-то окликает:
— Мистер Винчестер?
Сэм и Дин одновременно оборачиваются и видят, что врач, который дипломатично исчез на время счастливого воссоединения, теперь подкрался к ним и стоит рядом с Сэмом. Извиняющимся тоном врач говорит:
— Прошу прощения за то, что прерываю, мистер Винчестер, но нам нужно еще кое-что обсудить.
Дин немедленно напрягается, пытаясь сообразить, откуда врач узнал их фамилию. Он не сразу догадывается, что врач на самом деле обращается к Кастиэлю.
— Я… указал это имя, — объясняет Кас. Затем, показывая на своих собеседников, говорит врачу: — Позвольте представить вам Сэма и Дина. Они… — Кас колеблется. Он бросает быстрый взгляд на Дина, затем на Сэма. На его лицо закрадывается редкая полуулыбка: один уголок его рта ползет вверх — и Дин немедленно знает, что Кас сейчас скажет. Кас поворачивается к врачу, слегка расправив плечи, и поясняет: — Они моя семья.
========== Глава 3. Художественный беспорядок немаловажен ==========
То, что за пациентом приехала семья, кажется, убеждает доктора, и он обещает выписать Каса, как только тот «приведет себя в порядок». И Кас, похоже, только теперь замечает, что лишь наполовину одет и даже та одежда, которая на нем, выглядит неряшливо.
— Я весь грязный, — жалуется он, хмурясь на заляпанные грязью рубаху и плащ и ощупывая щетину на подбородке. — Я выгляжу неприлично.
Это напоминает Дину, как несколько лет назад изрядно потрепанный только что вернувшийся из Чистилища Кастиэль зашел в ванную в мотеле, выглядя как грязная развалина, и через пять секунд вышел безупречно чистый, в опрятной, отглаженной одежде. И даже гладко выбритый.
Теперь Кас лишь со вздохом соскребает с плаща пятна грязи.
— А как же волшебное умение стирать одежду силой мысли? — спрашивает Дин. — Сломалось?
Кас лишь бросает на него досадливый взгляд.
— Не хватает сил? — догадывается Сэм.
— Вообще нет сил, — отвечает Кас со вздохом, глядя вниз на грязную рубаху и осторожно себя ощупывая. — На самом деле все болит. И я испортил еще один комплект одежды.
— Это ерунда, — говорит Дин. — Давай, надевай ботинки. Сейчас мы приведем тебя в божеский вид.
***
Они заталкивают Каса в ближайший мужской туалет, чтобы по-быстрому причесать его и придать ему вид человека вменяемого и готового к выписке. Сэм стягивает с него плащ и начинает выбивать из плаща засохшую грязь и пыль об стену уборной, а Дин осматривает остальную одежду Каса. Брюки — темные и хорошо скрывают грязь. С рубашкой дело обстоит хуже, но Дин решает, что если застегнуть пиджак, то большую часть пятен удастся спрятать. Вскоре Дин уже суетится вокруг Кастиэля, как лакей, помогая ему надеть пиджак, подавая ремень и оборачивая вокруг его шеи полосатый синий галстук. Пока Кас заправляет рубашку, Дин обходит вокруг него, продевая ремень в петли на брюках, и потом, пока Кас поправляет ремень, Дин помогает ему завязать галстук. Тут происходит путаница: Дин пытается расположить галстук швом наружу — так, как Кас носил свой первый синий галстук много лет назад, — но Кас теперь, оказывается, хочет носить галстук правильно, швом внутрь, как его научила Клэр. Поначалу каждый не понимает, что пытается сделать другой: Кас переворачивает галстук одной стороной, Дин — другой; Кас переворачивает его снова, Дин переворачивает назад. Сэм закончил выбивать плащ и, перекинув его через руку, наблюдает за ними из угла уборной. Он с трудом сдерживает смех.
— А, так ты теперь хочешь стандартно, — говорит Дин, наконец вспоминая, что Кас теперь носит галстук традиционным способом.
— Я хочу как прилично, — поправляет его Кас, перекручивая галстук.
— Ты хочешь как скучно, — говорит Дин, снова заворачивая один конец швом вверх.
— Я хочу как положено, — возражает Кас, заворачивая его назад.
— Ладно, ладно. Как положено, — сдается Дин. Он затягивает галстук под шеей у Каса «как положено». Но прежде чем Дин успевает убрать руки, Кас ослабляет узел. Дин снова его затягивает. Кас его ослабляет.
— Ах, ты хочешь как не положено, — говорит Дин.
— Я хочу как удобно, — отвечает Кас, насупив брови.
— Вам бы в комедии играть, — комментирует Сэм. — Как Лорел и Харди.
— Скорее уж как «Странная парочка», — улыбается Дин.
— Или парочка из «В джазе только девушки», — вставляет Кас, пытаясь поучаствовать в разговоре.
Дин и Сэм смотрят на него недоуменно. «В джазе только девушки» — это классический фильм, где мужчина, переодетый в женщину, случайно оказывается обручен с другим мужчиной… который вообще не переживает, узнав, что его невеста — мужского пола.
— Это романтическая комедия 1959-го года, — объясняет Кас. — Там двое друзей притворяются женщинами, прячась от гангстера. И еще там играет актриса по имени Мэрилин Монро. Не знаю, слышали ли вы о такой?
— Знаешь что, Кас? — улыбается Дин.
— Что?
— Хорошо, что ты снова с нами.
Сэм тоже улыбается и, по счастью, не говорит ничего по поводу «В джазе только девушки». Он лишь передает Касу плащ, и тот надевает его, пока братья смотрят. Кас хмурится на себя в зеркало, поправляя плащ, и, когда замечает, что Сэм и Дин наблюдают за ним, поворачивается к ним вполоборота и немного выпрямляется, ожидая их вердикта.
— Побриться ему придется потом, — говорит Сэм Дину. — Пригладь ему волосы чуть-чуть, и готово.
Услышав это замечание, Кас неожиданно извлекает из внутреннего кармана пиджака расческу и начинает причесываться, внимательно глядя на себя в зеркало.
Дину требуется несколько секунд, чтобы свыкнуться с новостью, что Кастиэль — ангел, солдат Господа, небесный воин и каратель демонов — носит при себе пластмассовую расческу за 99 центов. Видимо, это привычка, оставшаяся у него с тех времен, когда он был человеком.
И тут Дин понимает, что представилась возможность исправить одну деталь, которая не дает ему покоя вот уже года два.
— Не приглаживай их так к голове, — просит он, протягивая руку, чтобы преградить путь расческе и немного взъерошить Касу волосы. — Лучше, когда немного пушисто. Вот… так… — Дин возится с волосами Каса, пока не добивается нужной степени художественного беспорядка.
— Что? Но так ведь неопрятно, — замечает Кас, насупившись в зеркало. Он пытается рассмотреть результат из-за руки Дина, держа расческу наготове. — Какой смысл их причесывать, если потом отчесываешь их обратно? Приличнее, когда причесано.
— Когда причесано, скучнее, — протестует Дин. — Расчесывать волосы нужно — расческа их упорядочивает и дает отправную точку, но потом нужно их немного растрепать.
Волосы Каса по-прежнему недостаточно растрепаны. Они не держат объем, так что Дин мочит руки под краном и серьезно принимается за работу, встав у Каса перед лицом и начиная укладывать его волосы обеими руками.
— Ты же завязал галстук по своему усмотрению, так дай мне уложить волосы по-моему, — говорит он. — Чтоб все честно?