Джеймс Хедли Чейз
«Ты только отыщи его…»
Часть I
I
В жаркий майский день я без всякой задней мысли подремывал у себя в кабинете, когда меня вдруг разбудил телефон — я даже вздрогнул. Я взял трубку.
— Да, Джина.
— На проводе мистер Шервин Чалмерс, — беззвучно прошептала Джина.
У меня тоже перехватило дух.
— Чалмерс?! Боже правый! Уж не в Риме ли он?
— Он звонит из Нью-Йорка.
Дыхание вернулось ко мне, но не до конца.
— Ладно, соединяй, — сказал я и подался вперед, взбудораженный, как старая дева, обнаружившая у себя под кроватью мужчину.
Четыре года я заведовал римским корпунктом «Нью-Йорк вестерн телегрэм», но с владельцем газеты беседовал впервые.
Он был мультимиллионером, диктатором в своей области и блестящим газетчиком. Когда Шервин Чалмерс звонил вам лично, это было равноценно президентскому приглашению на чаепитие в Белый дом.
Я поднес трубку к уху и стал ждать. Послышался обычный шум и треск, потом чопорный женский голос спросил:
— Это мистер Досон?
Я сказал, что да.
— Подождите, пожалуйста, с вами будет говорить мистер Чалмерс.
Я сказал, что подожду, и подумал, как бы она отреагировала, заяви я, что ждать не намерен.
Снова послышались шум и треск, затем голос, похожий на удар молота по наковальне, пролаял:
— Досон?
— Слушаю вас, мистер Чалмерс.
Последовала пауза, в продолжение которой я гадал, что за пинок мне уготован. Что это будет пинок, я нисколько не сомневался. Я и представить себе не мог, что этот великий человек может позвонить, будучи всем доволен.
Но меня ждал сюрприз.
— Послушайте, Досон, — сказал он, — завтра моя дочь прибывает в Рим рейсом в 11.50. Я хочу, чтобы вы ее встретили и отвезли в отель «Эксцельсиор». Мой секретарь забронировала для нее номер. Вы это сделаете?
Я впервые услышал, что у него есть дочь. Я знал, что он был четыре раза женат, но дочь оказалась для меня новостью.
— Она будет заниматься в университете, — продолжал он, причем слова как-то нехотя вываливались у него изо рта, будто эта тема страшно ему надоела и ему не терпится поскорее с нею покончить. — На случай, если ей что-нибудь понадобится, я велел ей обращаться к вам. Только не давайте ей денег. Ни в коем случае. Она получает от меня шестьдесят долларов в неделю, этого вполне достаточно для молодой девушки. Ей надо сделать одну работенку, и если она выполнит ее так, как я того хочу, ей не придется особенно нуждаться. Но я хотел бы знать, что всегда есть кто-то под рукой на случай, если ей что-то понадобится, или она заболеет, пли что-нибудь в этом духе.
— Значит, здесь у нее никого нет? — спросил я — мне это очень не понравилось. Как няньку я себя ценю невысоко.
— Я дал ей несколько рекомендательных писем, и она будет учиться в университете, так что знакомые у нее появятся. — В голосе Чалмерса угадывалось нетерпение.
— Хорошо, мистер Чалмерс. Я ее встречу, а если что-нибудь понадобится, я устрою.
— Вот это мне и нужно. — Наступила пауза, потом он сказал: — Как там у вас дела? — Особого интереса он не выказывал.
Я сказал, что дела идут несколько вяло.
Наступила еще одна, долгая пауза, и я услышал его тяжелое дыхание. Я представил себе толстяка-коротышку с подбородком, как у Муссолини, глазами, острыми, как пешня, и ртом, похожим на медвежью пасть.
— На прошлой неделе о вас говорил Хэммсток. — вдруг сказал он. — Похоже, он считает, что пора вернуть вас сюда.
Я медленно перевел дух: эту весть мне до боли хотелось услышать все последние десять месяцев.
— Я, разумеется, буду рад, если это можно устроить.
— Я подумаю об этом.
Щелчок, раздавшийся в трубке, сообщил мне, что разговор окончен. Я опустил трубку на рычаг, оттолкнул стул от стола, чтобы дышать было вольготней, и уставился на противоположную стену, а сам тем временем думал, как здорово было бы вернуться домой после четырех лет в Италии. Не то чтобы мне не нравился Рим, нет, но я знал, что, пока я сижу на этой должности, у меня нет шансов пойти на повышение. Если я мог чего-то добиться, то только в Нью-Йорке.
После нескольких минут напряженных раздумий я прошел в приемную к Джине.
Джина Валетти, темноволосая веселая симпатичная девушка 23 лет, была моим доверенным секретарем с тех пор, как я начал работать в римском корпункте. Меня всегда поражало, как девушка с такой внешностью могла быть настолько умна.
Она перестала печатать и вопрошающе посмотрела на меня.
Я сообщил ей о дочери Чалмерса.