— Ты ничего не знаешь о моих женщинах, — грубо оборвал он ее и, подойдя поближе, двумя, будто железными, пальцами пренебрежительно взял ее за подбородок. — Посмотри правде в глаза, Шарон. Ты ничего не знаешь о том, что такое быть женщиной. Что это означает… Что при этом испытывают, — закончил он с презрением.
— Это ты так думаешь, — огрызнулась Шарон, вырвавшись наконец из его цепких пальцев. — Но я тебе кое-что скажу, Роберт. Ты последний из мужчин, которому я бы хотела отдаться. Последний, с кем я позволила бы себе…
— Не испытывай мое терпение, — темнея лицом, зарычал Роберт и судорожно повернулся к двери. Задержавшись у порога, он не поворачиваясь, но уже спокойнее сказал:
— Не пытайся бросить мне вызов, Шарон. Ты не сможешь победить, и тебе не понравятся последствия. Кстати, я пришел, чтобы предупредить тебя, что нам, вероятно, предстоит несколько сумасшедших дней. Похоже, отель переоценил свои возможности в том, чтобы справиться с конференцией. Им пришлось бросить на произвол судьбы обслуживание номеров.
Роберт искоса взглянул на нее через плечо.
— Сегодня вечером ужин будет в восемь тридцать, и если ты хочешь есть, я советую тебе спуститься туда пораньше. У меня сильное подозрение, что не только у нас возникли проблемы. Когда я встречался с нашим агентом, слегка подслушал чей-то разговор. Некоторые помещения так и не подготовили, хотя… Ну, ладно… Мне нужно еще кое-что уладить. — Он посмотрел на часы. — Так что буду ждать тебя внизу в восемь. Конечно, если тебе не захочется еще раз принять душ.
Сердито встряхнув волосами, Шарон последовала было за ним, но он остановил ее, протянув белье, о котором она совсем позабыла.
— Разве ты не желаешь немного приодеться?
Выхватив у него скомканные лифчик и трусики и краснея от того, как он смотрит на ее вполне респектабельное, но, надо признать, довольно простое, без претензий белье, она не удержалась и съязвила:
— Думаю, такой мужчина, как ты, предпочел бы что-нибудь… алое и атласное?
Поначалу ей показалось, что он не удостоит ее ответом, но, поворачиваясь к двери, она заметила, что уголки его губ начали изгибаться, а глаза блеснули той опасной усмешкой, которая, как ей давно было известно, обычно предшествовала более серьезным атакам на ее гордость.
— Атласное? Да. Алое?.. Нет, никогда. Но ты отстала от жизни в своих представлениях о том, что мужчинам кажется сексуальным в женщинах… на что способна женщина, чтобы привлечь мужчину. Не удивительно, что ты не смогла заинтересовать Фрэнка. В следующий раз — если когда-нибудь будет следующий раз… или другой мужчина — постарайся расставить свои силки немного поумнее. Соблазнительный шепоток в каком-нибудь людном месте, что под твоей элегантной юбкой ничего нет, срабатывает лучше. По крайней мере, так мне говорили.
— Ты отвратителен! — выпалила Шарон, осознав, что он имеет в виду. — И к твоему сведению, я бы никогда…
— О нет, деточка, — сладеньким голоском поправил ее Роберт. — Не я отвратителен. Это ты совершенно наивна. Совсем дуреха… Между прочим, ты ведь говорила о том, что приехала сюда работать? Я хочу, чтобы ты отправила для меня факс. Надеюсь, твой японский в самом деле так хорош, как рассказывала твоя мать. Я только что говорил с кем-то из немцев — их лингвист два года провела в Токио.
— Вероятно, в качестве гейши, — пробурчала про себя Шарон, когда Роберт наконец оставил ее в покое и вышел из ванной. Теперь она могла одеться.
Не имело никакого значения, что она была его кузиной и что он бесчисленное количество раз видел ее обнаженной в том далеком, навсегда канувшем в прошлое детстве. Она даже припомнила, что вела себя как боязливая покорная собачонка, когда с нее, семилетней, он снимал замызганное платьице, а потом дочиста отмывал ее в горячей ванне. И при этом… Ну, конечно, он читал ей лекцию о том, что могло бы случиться с дурной, упрямой девчонкой, если бы ее мать узнала, что она опять не послушалась и пошла играть к ручью, который протекал в саду фамильного дома Дугласов.
Тогда она испытывала к нему глупую благодарность и, что еще смешнее, считала его своим спасителем. Теперь-то ее не проведешь…
Роберт был прав. В отеле действительно царил хаос. Как они и договаривались, Шарон ждала его в переполненном людьми фойе. Она успела пообщаться с некоторыми знакомыми по прошлым конференциям, и они подтвердили то, о чем уже рассказал ей Роберт. Руководство отеля явно переоценило свои возможности, и теперь все трещит по швам.