Дверь распахнулась, и в гримерку вошла Вера-арфистка. Точнее сказать, она ворвалась в тесное пространство, принося с собой сразу и шум, и запах сладкого парфюма, и вселенскую усталость, которую вечно таскала на плечах по ее же словам.
— Фух, как же я вымоталась сегодня… — буквально упала Вера в кресло у окна. — Не концерт, а наказание какое-то. И ты видела, сколько шишек в зале собралось?
— Не приглядывалась как-то, — отозвалась Влада, не переставая тщательно очищать лицо. После этого прошлась по коже тоником, нанесла тонкий слой защитного крема и только закончив все процедуры для поддержания кожи, повернулась к подруге. — Ну и что там за шишки? — с улыбкой поинтересовалась.
— Да вся городская элита стеклась, поди, — подалась вперед Вера, и глаза ее загорелись. — Я из-за кулис парочку таких красавчиков приглядела. Импозантные, важные и сразу видно, что богатые, — вздохнула она и снова откинулась на спинку кресла. Уголки ее губ поползли вниз, а во взгляде засквозила тоска. — Не про нашу честь. Что толку слыть гениальной, если ты беднее церковной крысы?
— Талант не продашь выгодно, — рассмеялась Влада.
В этом вопросе она была согласна с подругой — работа их оплачивалась из рук вон плохо, хоть и титулы всякие присваивались с легкостью. Большая удача заполучить выгодный заграничный контракт, но для этого нужны были подвязки. А без таковых их талант блистал на наших бедных сценах вот таких вот филармоний. И на гастроли ездили часто, а денег все равно почему-то не хватало.
— Ага, художник должен быть голодным, — еще горестнее вздохнула Вера. — И какой идиот это только придумал!
— Да ладно тебе, Верка! — крутанулась Влада на своем стуле. Она и сама не понимала, почему, но настроение вдруг взлетело до небес. Может быть, потому что завтра суббота, и никуда не нужно идти с утра пораньше. А может, заслуга в том, что отыграла этот концерт, перед которым ужасно волновалась. Да и не важно! — Ну какие наши годы? Заработаем мы с тобой еще наши миллионы. Вот прославимся на весь мир и заработаем.
— Ага-ага… Это ты у нас подающая надежды пианистка, а мое место в оркестровой яме до самой пенсии. Тебе еще в консерватории прочили великое будущее, а меня только и делали, что пилили да двойки лепили. Да и пофиг, прорвемся! — махнула рукой Вера и вскочила со стула. От недавней усталости не осталось и следа. — Побежала я, Владик, обещала сегодня Маруске мультики с ней посмотреть перед сном. Семейный просмотр, так сказать.
— Вер, подожди, — засуетилась Влада. — Я с тобой… — принялась она кидать вещи в сумку.
— А ты чего так торопилась со мной уйти? — хитро поинтересовалась у нее Вера, когда спускались по лестнице. — Из-за Игнаточки, что ли? Опять приставал?
— Да, козел какой-то, честное слово, — невольно скривилась Влада. — Русского языка не понимает.
— Может и козел, но точно при деньгах. Присмотрелась бы ты к нему…
— Вер! Совсем офонарела?! — возмутилась Влада и даже остановилась.
— Да шучу я, глупая, — рассмеялась подруга. — Потопали быстрее, а то на последний автобус опоздаем.
Еще не было сильно поздно, часов десять, не больше, но после десяти домой уже можно было добраться только на такси, а все автобусы уже спешили в автопарк.
На крыльце им путь преградил высоченный и широченный амбал.
— Ой!.. Да!.. Пропустите нас уже! — возмущенно запыхтела Вера в попытке обойти амбала хоть с какой-нибудь стороны. И Владу тянула за собой. Но не тут-то было. Они шаг в сторону — и амбал тоже, они в другую — и он туда же.
— Влада Даниэловна? — пробасил он на всю улицу. Благо, та перед филармонией уже практически опустела. Лишь несколько машин еще дожидались хозяев на парковке.
— Да? — удивилась Влада. — А мы знакомы?
Вера застыла рядом с открытым от удивления ртом. Она, кажется, даже забыла, что торопилась домой, к маленькой дочурке.
— Мы нет, но с вами хотят поговорить.
— И кто же? Вы? — посмотрела Влада по сторонам, никого больше не замечая рядом.
— Мой босс. Он ждет вас в машине. Пройдемте… — ловко перехватил он Владу у Веры.
— Куда?! Никуда я с вами не пойду! — попыталась Влада высвободиться из захвата.
— Вам ничего не угрожает. С вами просто поговорят… — повел ее сопротивляющуюся амбал с крыльца.