Сейчас, именно сейчас, пока не поздно.
Наконец Мария-Луиза вернулась к себе в комнату. Она повернула к Дэде свое припухшее лицо, посмотрела покрасневшими глазами и попыталась улыбнуться.
Дэда почувствовала себя стервой.
— Мария-Луиза! Я очень сожалею, но не обижайся, извини меня, — Дэда присела на краешек кровати поближе к ней и взяла подругу за руку. Мария-Луиза собрала в кулачок ворох носовых бумажных платочков и состроила жалкую гримасу.
— Мне тоже жаль. Я не могу пользоваться никакой косметической продукцией. Эта проклятая аллергия!
Дэда пристально посмотрела на подругу, не выпуская ее ладонь из своих рук. Лучше было бы утопить ее в бассейне…
— Ты успокоилась? — Мария-Луиза посмотрела на Дэду снизу вверх изучающим взглядом, но рука продолжала теребить жемчужные бусы. — Если бы я тебя не любила, я давно послала бы тебя ко всем чертям.
— Да, Мария-Луиза, я успокоилась, — вздохнула Дэда. Ну, а что еще можно было здесь сказать? Мария-Луиза никогда этого не поймет.
— Конечно, ты была права, — продолжила беспечно болтать Мария-Луиза, посматривая на ногти. — Эта обстановка меня нервирует. Я поболтала с Тутти и Лючией, мы встретились в лесочке (ты там уже побывала?), и они забили мне голову всякими глупостями по поводу жуткого убийства, которое вроде бы произошло здесь в восемнадцатом веке или раньше. Представляешь, невеста…
— Ее расчленили, я знаю, — сказала Дэда со скучающим видом.
— Нет, ее разделали как тушку! Но не только это. Я чувствую себя не в своей тарелке. Ты не в счет, но другие какие-то чужие, и это меня тяготит.
— Ну что ты, мы здесь лишь со вчерашнего вечера.
— Для меня это уже слишком долго, — сказала решительно Мария-Луиза, — я остаюсь здесь только из-за тебя.
— Ну тогда я благодарю тебя за твою жертвенность.
— Не за что. Я хотела, чтобы ты это знала. Но не хотела бы, чтобы ты чувствовала свою вину.
«Да, как же», — подумала Дэда, но вслух сказала:
— Конечно же, нет, к тому же если я здесь, то в этом только твоя заслуга, если помнишь.
Мария-Луиза расчесывала волосы и сделала вид, что не слышала слов Дэды.
— Ты когда-нибудь вспоминаешь тот приезд сюда? Тот бардак, который мы здесь устроили… ты помнишь?
Дэда оказалась в невыгодном положении.
Они об этом никогда не вспоминали. Только однажды, сразу же после того, как это произошло. Но тогда они сказали сами себе: что сделано, то сделано. Больше разговоры на эту тему не возникали… Они ведь были совсем девчонки.
Мария-Луиза словно прочитала ее мысли.
— Мы были всего лишь глупыми девчушками. Никто не смог бы нас обвинить в том, что произошло. Тебе тоже так кажется? О боже, я думаю, что не такая уж хорошая идея была возвращаться сюда. Именно сюда, когда в мире есть столько замечательных мест. И как эта мысль могла прийти в голову глупой Пьере?
Но Дэда ее больше не слушала. Она была уже за дверью комнаты, спустилась по лестнице и вышла из дома.
Она обернулась и посмотрела на виллу.
Всего несколько часов назад она точно так же смотрела на виллу, радовалась солнцу, чувствовала себя счастливой и спокойной. А потом заметила тень в окне своей комнаты, и все пошло иначе, все изменилось.
Неужели это правда? В тот момент все изменилось? Или много-много раньше?
Да, она, конечно же, могла уехать.
Могла повернуться, пойти вдоль аллеи, усыпанной гравием, уйти и не возвращаться. Чемоданы привезла бы Мария-Луиза, а если нет, то и черт с ними.
Да, Дэда могла уйти, но знала, что она этого не сделала бы.
Будто под невидимой тяжестью, Дэда сгорбилась и пошла в лом.
Выбеленные стены, неоштукатуренные потолки, огромные разных размеров балки из древесины, пропитанные олифой, так же как и почерневшие огромные и тяжелые двери. Чуть потертый, но блестящий паркетный пол, старинные персидские ковры.
Хрустальные люстры, мастерски украшенные выдувными разноцветными фруктами: кисти винограда, яблоки, груши свешиваются из самого центра люстры. Есть еще разноцветные люстры, их грани играют многоцветными призмами: зеленые, красные, желтые и голубые.
Флорентийские обои, лилии, сотканные из разных цветов на тяжелых тканях золотого или темно-золотого цвета, узорчатые скатерти в столовой, сковородки и медные котелки разных размеров, развешанные на стене, грелки для постели.
Клетки из резного дерева, развешанные по стенам. Для чего? Что за несчастные птицы ждали в них своей смерти?
Огромный медный поднос на камине; повсюду развешаны черно-белые фотографии, картины неизвестных художников, нарисованные углем и написанные акварелью совсем недавно.