- Работаете даже на отдыхе? – Гарри указал взглядом на место рядом со мной, как бы спрашивая позволения присоединиться. Я продолжала печатать, не обращая на него внимания, - так ведь и свихнуться можно.
- Не волнуйся, я держу этот процесс под контролем, - спокойно ответила я, - ты-то сам почему не развлекаешься с другими?
- Я почти никого не знаю, кроме Вашего брата и его девушки, а это не те люди, которые хотят видеть меня в своей компании, - Гарри принялся щелкать пальцами.
Я снова вернулась к ноутбуку, но печатать при Стайлсе было невозможно, поэтому я решила проверить почту. Оказалось, что одно письмо все-таки было. Благослови, Господи, эту местность, которая позволила мне войти в Интернет! Джанлука Бонаротти, известная итальянская модель, извещал о том, что вылетел из Рима и к концу завтрашнего дня будет у нас в офисе, чтобы украсить обложку следующего номера.
- Гарри, поедешь со мной завтра вечером в аэропорт встречать мистера Бонаротти, - сказала я, чтобы хоть что-то сказать, - Господи, это же даже лучше, чем Лола Гамильтон! Как же все-таки здорово, что он согласился дать нам интервью! Я начала быстро печатать ответ, что мы уже готовы выехать в аэропорт хоть сейчас, чтобы самолично встретить такого высокочтимого человека.
- Сам Бонаротти? – Гарри присел на корточки около меня и принялся рвать травинки. Его пальцы, длинные, тонкие, проворные завораживали меня точностью своих движений, что я на секунду даже потеряла нить разговора. Нет, Стайлс безумно странно действовал на меня! Он совсем не похож на тех обычных людей, которых я знаю! Эти его татуировки на белоснежной коже, выглядывающие из-под расстегнутой до середины рубашки, тяжелые кудри, доходящие почти до плеч и небрежно прикрытые фетровой шляпой, эти большие глаза, тонкие, будто мастером очерченные губы, родинка под левым углом губ… Я отвела взгляд.
- Я слышал о нем и видел его снимки. Интересная личность, конечно, - Гарри дернул губами, - и что же, Вы прямо так и возьмете у него интервью? И он будет на обложке журнала? И это прям очень престижно?
- Ну, конечно! Я сама все еще не верю, что он согласился приехать к нам. Небо ко мне благосклонно, - я улыбнулась, захлопывая крышку ноутбука. При Гарри работать было невозможно.
- Повезло ему, - Гарри поднялся на ноги, отряхнул ладони, - что ж, если моя помощь Вам еще понадобится, я всегда к Вашим услугам. Я буду в доме.
***
- Нет, ну это невозможно! Говорил же я, что не надо соваться с ним играть! Он в этом деле настоящий профи! А мы не только все проиграли, так еще и унизили себя в своих же собственных глазах! Мельес! Твой день рождения уже прошел, так нечестно!
Дело было чуть позже после нашего разговора с Гарри. Мы были в доме, на первом этаже, в зале для бильярда. Александр, без ума от этой игры, предложил Роберту и Грегу сыграть с ним. В итоге все партии были выиграны Мельесом, а два молодых журналиста, до этого стремившиеся показать, что они тоже чего-то стоят, теперь пребывали в недоумении, как же так получилось, что они проиграли все свои деньги Мельесу. Больше их угнетал тот факт, что они вдвоем не смогли противостоять сопернику.
- Я говорил, что Вам лучше не связываться со мной, - Александр изящно покрутил в пальцах кий, - ну, кто хочет еще сразиться со мной?
- Александр, тебе лучше успокоиться, не то тебя тут все сейчас возненавидят.
- Гениев всегда ненавидят, потому что ненависть в этом случае – порождение зависти, - отчеканил Саша, расставляя шары на столе.
- Он у тебя явно неодержимый, - хмыкнула Хелена, - но только не там, где это надо.
Я закатила глаза. Сама подруга весь вечер беседовала с Грегом, в то время как бедный Найл изнывал от тоски и ревности в стороне, никак не позволяющий себе вклиниться в их беседу, потому что не мог поддержать разговор. Оказалось, что Хелена и Грег были поклонниками какого-то нового писателя, поэтому Найл вынужден был бродить вдоль озера в одиночку.
Я, сидя в кресле, наблюдала игру Александра. Но как только мой взгляд переходил на его руки, выглядывающие из-под закатанных рукавов рубашки, тут же перед моим мысленным взором вставали руки Гарри, его пальцы, его бледная кожа… Мне приходилось тут же начинать о чем-то говорить с Хеленой, чтобы отогнать ненужные мысли в сторону.
- Ну, что, больше никто не хочет со мной сразиться? – Александр обвел глазами присутствующих. Парни уже сокрушались по поводу своих проигрышей, а девушки нервно поглядывали на мсье Мельеса, который, несомненно, стал фаворитом сегодняшнего вечера и заворожил своей игрой даже тех, кто совершенно не понимал сущности бильярда и катающихся по столу шариков.
- Я хочу.
Все обернулись на источник звука.
Церемонно войдя в зал, приподняв шляпу, тем самым выказывая свое уважение всем присутствующим, Гарри прошел к столу Александру и остановился, всем своим видом показывая, что на самом-то деле, все здесь ждали только его.
- Ты? – Александр смерил его странным взглядом. У меня сердце стало сразу не на месте. Только сегодня утром я подумала, что Стайлс благоразумен, как нет, его опять потащило на подвиги! Хелена положила мне руку на плечо, чтобы я не побежала к столу их растаскивать.
- Боюсь, что это будет нечестно. Я специалист по стилю каромболь в бильярде, не думаю, что он тебе знаком.
- А Вы не думайте, а дайте мне сыграть, - нахально ответил Гарри.
- Что ж, воля твоя.
Гарри размял пальцы, хрустнувшие во всех суставах, бросил шляпу в угол комнаты, и, покрутив шеей, взял в руки кий.
- Если ты мне опять начнешь говорить, что они решили просто сыграть в бильярд, а не попытаться произвести на тебя впечатление, я оторву тебе голову, - мило сказала Хелена, не отводя взгляда от играющих.
Все присутствующие, забыв о своих разговорах и напитках, о своем отдыхе и спокойном вечере, принялись настороженно следить за игрой. И хотя добрая половина мужского коллектива недолюбливали Александра за его блестящую игру и вообще за его столь прекрасное поведение в обществе, они к нему привыкли, и уже свыклись со своей завистью к добродетелям и талантам полурусского-полуфранцуза. Гарри же был человеком новым, и новые желчные чувства изливались на него сейчас в полной мере.
Александр поставил свой шар на заднюю отметку, а биток Гарри – на переднюю. Я мало что понимала в этих правилах, и лишь усердно следила за тем, как каждый из мужчин, поочередно, совершал точные, резкие удары кием по шарам, и как они мелодично, словно в пропасть, катились по столу. В зале повисла такая тишина, что были слышны только удары по шарам и то, как они катились. Найл замер с бокалом шампанского в стороне, кусая губы. Я так и не поняла, за кого же он болел. Роберт выключил музыку, и с напряжением следил за игрой Александра, своего мастера. Никто не сомневался в том, что выиграет Мельес. Ведь он обыграл в этот вечер каждого, кто хотел с ним посоперничать! Все ожидали триумфальной победы журналиста над дерзким юнцом, который появился в офисе, как снег на голову. И хотя работающие в издательстве молоденькие журналистки и фотографы находили Гарри весьма привлекательным, в этот вечер никто не видел его достойным соперником Александру.
Игра затянулась. Шары летали по столу, как снаряды, и казалось, что обе противоборствующие стороны посылали их именно с тем рвением, чтобы уничтожить противника одним точным ударом. Кии мелодично стучали о поверхности шариков, сталкиваясь на столе. Александр нервно пригибался к доске, близоруко прищуривался, поправлял очки напряженными руками и, наметив цель, резко и точно, с усилием, бил по шару.
Гарри был абсолютно расслаблен, держал кий в совершенно вялых руках, крутил его в пальцах, ожидая своего хода, вставал в безумно незатейливые позы, чтобы сделать очередной посыл сопернику, и еще умудрялся шутить и что-то напевать себе под нос.
С каждой минутой и каждым ударом игра становилась все напряженнее, все больнее, словно на наших глазах развернулся оголенный нерв. Александр уже носился вокруг стола, как сумасшедший, бормоча русские ругательства и в тот момент, когда ход переход к Гарри, принимался со своей силы бить себя по ладони кием.