- Что – «глупо»?
- Ну, подумать… - я смутилась, и принялась рассматривать свои ногти, - подумать, что между мной и Гарри может что-то быть.
- А почему нет?
- Да потому, что он мой секретарь! А я его начальница.
- И что? Мельес тоже твой подчиненный…
- Александр… Он хотя бы взрослый, умный и серьезный!
- Ага, и ты понятия не имеешь, где его носило именно в ту ночь, когда он был так тебе нужен.
- Может, у него что-то случилось… - неуверенно протянула я. На большем ногте чуть ободрался лак.
- Да ты себя послушай. Даже сейчас, как ты о нем говоришь! Когда говорила про цветы от Гарри, у тебя даже глаза зажглись! А сейчас? «Может, что-то случилось», - перекривляла меня Хелена, - да… Да в рекламе про аэрозоли у людей и то эмоций больше!
Я прыснула.
- Ничего смешного. Признайся уже сама, что тебе до этого Мельеса и дела нет. Нет, он, конечно, красивый и все такое, - Хелена приложила руку к груди, но тут же резко взмахнула ей, пресекая любую мою попытку возразить, - но ведь ты с ним на дно тянешься. Вся эта твоя холодность, сдержанность… Да Александр ее только подогревает, как бы глупо это ни звучало! Он тебя боится и по струнке ходит. Разве это чувства?
- Да не надо мне никаких чувств, - тихо сказала я, - я просто хочу, чтобы с моими близкими все было хорошо.
- Да будет с ними все хорошо, не накручивай раньше времени. А вот эту старую песню мне брось. Слышишь? Хватит. Похоронить себя в двадцать три года! И это еще главный редактор журнала!
Я всегда начинала улыбаться, когда Хелена делала вид, что злится. Он мило морщила нос, и я знаю, что Найл это просто обожает. Но я не могла слушать это в миллионный раз. Ты еще молода… А как же личная жизнь… А как же чувства, любовь… Все это было, и хватит. Я поднялась на ноги. Хелена посмотрела на меня снизу вверх, закусив губу.
- Я лишнего сболтнула, да?
- Да нет, все нормально, просто мне правда надо навестить дядю, а потом на работу. На сегодня назначена съемка звезды на обложку.
- А, увидишь Гарри? – Хелена прищурила глаз, хитро, как лиса, охотящаяся на добычу.
Я неопределенно пожала плечами.
- Не знаю. Со Стайлсом никогда не знаешь, чего ожидать.
- Кроме того, что он всегда рядом, когда тебе это так нужно?
Я бросила пустой стаканчик из-под кофе в контейнер для мусора.
- Впрочем, как и ты рядом с Найлом.
***
- Тук-тук. Можно? Это я, маленькая девочка, которая так боялась спать одна.
- Кристина, - голос дяди был еще слаб, но как всегда, уверен в том, что он говорит. Он лежал на больничной кровати, к его руке была присоединена капельница. Я прикрыла за собой дверь.
- Ну, как ты?
- Как человек, переживший инфаркт. То есть где-то на грани между «паршиво» и «очень рад тебя видеть».
- И я рада. Я очень испугалась. И Найл.
- Знаю. Видел его, он заходил. Но с ним твоя подруга, а значит, он не пропадет.
- Это точно.
Повисла пауза, как застрявший в ветвях летучий змей. Мне всегда было тяжело общаться с дядей вне офисной обстановки. Когда в рабочих стенах обычно все было сказано, дома все разговоры сводились, в основном, опять к работе или к тривиальным вопросам о самочувствии и здоровье. Но, признаться честно, я редко видела дядю вне дома, и вот сейчас нам снова не о чем говорить. Я посмотрела на качающееся за окном дерево, слушала, как мерно тикали часы и слегка поскрипывал пол в коридоре, где за дверью ходила Хелена.
Палата была похожа на дядин рабочий кабинет. Все было оборудовано строго, со вкусом, не отвлекая внимания и не перенапрягая глаз. Большой телевизор на стене, тяжелый шкаф, полки с книгами, мягкое кресло для посетителей. Голубоватые обои, шелковые занавеси на больших, старомодно сделанных окнах.
- Ну, как дела на работе? Как твои работники?
- Хорошо. Готовим новый номер.
- Как Гарри? – дядя откашлялся. У него был хронический кашель после всех выкуренных сигар.
- Хорошо. Мы, вроде бы, сработались.
- Он хороший парень, - дядя указал мне взглядом на кресло, и я послушно села. Мистер Хоран не сводил с меня пристального взгляда, но был он вызван радостью встречи или желанием узнать, говорю ли я полную правду – я не могла понять.
- Наверное, - я снова стала следить за листьями на дереве. Ветки мерно гнулись, словно это танцевали со вздернутыми вверх руками люди, пытаясь выразить свои чувства. Мне показалось, что я даже качаюсь с ними и могу улететь так же легко, как и любой лист, - сейчас поеду в офис, будем снимать обложку. В этом номере Стайлс будет звездой номера, - призналась я, - мы решили, что все популярные люди уже всем приелись и решили сделать такое новое решение. Мне кажется, должно получиться свежо.
- Я не сомневаюсь в тебе. И извини, если напугал вас. Сам не понял, как это произошло. Но все же, я не так молод, как было раньше. Иногда я вспоминаю вас с Найлом совсем маленькими и не могу поверить, что вы уже такие взрослые.
Я почувствовала, что в горле у меня защипало.
- Мы навсегда останемся детьми, уж Найл особенно.
- Мне кажется, что за эту ночь он очень повзрослел. Я никогда не считал Найла серьезным или способным на что-то, - дядя прикрыл глаза, - в нем слишком много от его матери и меня всегда это беспокоило. Мне бы не хотелось, чтобы он вырос таким же ветреным, как она. Но теперь я вижу, что он очень тонкочувствующий, ответственный человек. И я им горжусь.
- И он тобой очень гордиться, правда! И я, - я опустила глаза. Мне всегда казалось, что говорить добрые, приятные слова, это как обнажать кожу для удара плетью. Ничего хорошего ты в ответ не получишь. Дядя улыбнулся и даже перестал кашлять.
- Спасибо, Кристина. Обещаю, что больше никогда не напугаю тебя так.
Выходя из больницы и направляясь к противоположной стороне улицы, чтобы поймать такси, мне показалось, что в больницу прошмыгнул Стайлс. Должно быть, это сказалась усталость и я просто с кем-то его спутала. Что ему делать в палате владельца издательства? Конечно, именно дядя поспособствовал тому, чтобы Гарри устроился работать в этот офис, но… Если он так хотел навестить мистера Хорана, почему не дождался, когда проснусь я, чтобы отправиться туда вместе? Нет, наверное, это все же был не Гарри.
Просто очень похож.
***
- Мисс Селдридж! Боже! Вот Вы где! Ну нельзя же так пугать людей! Мы думали, что случилось что-то невероятное!
Как только я переступила порог своего кабинета, ко мне вбежал Гарольд, снова покручивая свои усы, и прямо с ходу завалил меня своими слишком громкими речами. Я повернулась к нему. Гарольд никогда не требовал подкрепления – если он начинал что-то говорить, его словесные излияния ничто не могло остановить.
- Ни вас, ни мистера Мельеса нет в офисе с утра! У нас назначена съемка! Бонаротти нет! Стайлса нет! Я не знаю, что нам делать!
- В первую очередь, успокоиться, - я открыла окно, в глупой надежде думая, что поток прохладного ветра заставит Гарольда прикрыть рот или навеет ему ангину, - Вы звонили мсье Мельесу?
- Да, он недоступен.
Сердце у мен подпрыгнуло, как теннисный мячик. Это начинало принимать очень неприятный оборот… Если с ним что-то случилось… Нет, я не могу об этом думать. Я потерла двумя пальцами переносицу, заставляя себя думать.
- Мы слышали, что произошло с мистером Хораном, - тихо начал Гарольд, но в его понимании «тихо» было синонимом к «орать во всю глотку», - нам очень жаль.
- С мистером Хораном уже все хорошо, спасибо, - холодно сказала я, - Гарольд, отправляйтесь в зал для фотосессий и приводите в порядок реквизит и задники.
- Но Гарри…
- Отправляйтесь мигом! Стайлс скоро будет на месте, - ответила я голосом, не терпящим препирательств. Гарольд, снова потрогав свои пшеничные усы, словно сомневаясь в их присутствии на своем узком, словно вырубленном лице, развернулся и вышел из кабинета. Я вздохнула и снова попыталась дозвониться до Александра. Абонент не абонент. Черт! Я со злостью откинула телефон от себя. Где его только носит?! Господи, сделай так, чтобы с ним все было в порядке…